Звезда Авроры

Стиль драки у них совершенно разный. В Кэле есть какая-то темная грация. Для такого здоровенного парня он необыкновенно ловкий, отбивает удар, сам наносит сокрушительный, и каждое движение – будто доведенный до совершенства смертоносный танец.

Тай дерется скорее как спортсмен. Он в отличной форме, силен, у него хорошая техника – даже мне видно. Он бьет рукой, бьет ногами и если надо – ниже пояса. Сильдратийцы больше его, быстрее и сильнее, но он все равно бесстрашен.

Третий Несломленный уже лежит у ног Кэла, другие бросаются ему на замену.

Тай обменивается ударами с противником, перепрыгивая с ноги на ногу, как боксер. Кэл качается, уклоняется, что-то говорит своему противнику, отчего тот рычит, и обрывает рычание, выбивая ему зубы. Драку окружили посетители бара, сбежавшиеся поглазеть. Я отчасти слежу за дракой, а отчасти наблюдаю за собой – боюсь, что сорвусь, что надо мной сомкнется нечто серое, что я сделаю что-то страшное, чтобы их защитить, и весь бар заметит.

Но очень не хочется сидеть и ничего не делать…

Один из Несломленных отпихивает игрока в камешки, хватает его палку и замахивается ею как копьем. Не успев подумать, я запускаю в него стаканом – холод успевает обжечь мне пальцы. Он бьет сильдратийца прямо в лицо, тот пошатывается, произнеся что-то – определенно проклятие.

Кэл оглядывается через плечо, губы его дергаются в подобии улыбки.

Кошкин хвост, я невольно ухмыляюсь в ответ.

Тут толпа расступается – за ней оказываются шесть футов злобной барменши-человека. В носу у нее кольцо, руки полностью в татуировках, и она явно не в настроении.

В руках у нее канистра со шлангом, и она лупит ею одного Несломленного по спине и поливает второго вспененной вязкой слизью из шланга. До меня доходит, что это огнетушитель.

– Сюда идет охрана! – ревет женщина. – Быстро мотайте отсюда, пока я вас в шлюз не вышибла!

Это было мощно, госпожа бармен. Вы мне нравитесь.

Мы все ошарашены произошедшим. Тай и Кэл покачиваются на месте, вокруг валяются сильдратийцы, со всех капает пена. Вот сейчас самое подходящее время нам удалиться. Я оглядываю зал, проверяя, что располагается между нами и выходом, и тут же замечаю Зилу и Скарлетт.

Они стоят в дверном проеме, в руках у них куча пухлых магазинных пакетов. Скарлетт выходит вперед – намеревается подключить свои навыки дипломата, но первые же ее слова перекрывает громкий, пронзительный сигнал тревоги.

Все посетители бара останавливаются, из громкоговорителей льются объявления на десятке разных языков.

Голографические дисплеи над стойкой покрываются помехами, потом один за другим оживают снова.

И на каждом из них – мой портрет.

Он взят из записи, которую, видимо, сделали на борту штурмовика АОТ. На мне та же форма, что и сейчас.

Снимок отчетливый – черно-белые волосы обрамляют лицо несколько растрепанной стрижкой пикси, разные глаза широко раскрыты.

Под моим лицом по экрану бежит текст:

РАЗЫСКИВАЕТСЯ БЕГЛЯНКА.

ОБЪЯВЛЕНА НАГРАДА.

ЗА ПОДРОБНОСТЯМИ ОБРАЩАТЬСЯ В АОТ.

Время останавливается. Сердце у меня колотится молотом. Но наконец я, отчаянно не желая этого делать, отрываю глаза от экрана и оглядываю зал.

И все до единого в баре смотрят прямо на меня.

Кошкин хвост.