Звезда Авроры

Чувствую, как когти полосуют воздух у меня за спиной, промахиваясь всего на волосок. Отталкиваюсь ногами от дерева, протаскиваю себя и О'Мэлли через путаницу ветвей и еще раз стреляю через плечо.

Слышно, как зверь ревет, пахнет горелым мясом, рядом со мной О'Мэлли. Сердце стучит молотом, во рту пересохло.

Я снова в симуляторе полета. В тот день, когда нас распределяли по потокам, одноклассники-кадеты стоят вокруг меня, инструкторы, оцепенев, смотрят, как я петляю из стороны в сторону. Все громче приветственные крики, все чаще мелькает извещение «ПРОТИВНИК УБИТ», а я стреляю, оружие – продолжение моей руки, корабль – продолжение моего тела, и общее число промахов мигает на экране, и я получаю новое имя.

Ноль.

Ноль.

Ноль.

Что-то крупное ударяет в нас сзади, мы обе кувырком влетаем в стену. Я понимаю, что это дерево и что эта тварь оказалась достаточно сообразительной, чтобы его бросить. Видимо, чтобы остаться последним выжившим представителем вида, надо все же не быть тупицей.

Я ударяюсь изо всей силы, О'Мэлли влетает в меня, стукается головой об стекло, оставляя ярко-красный мазок. Я прикусываю язык, из легких вышибает дыхание струей слюны и крови, дезинтегратор вылетает из руки.

Мы отскакиваем от стены, снова плывем в воздухе, бесконтрольно вращаемся, зацепиться не за что. Поймав О'Мэлли, я вижу, что она потеряла сознание – глаза закатились под лоб, из рассеченной брови выплывают шарики крови.

Через ее плечо я вижу, как зверь подбирается для нового прыжка. Слышен выстрел дезинтегратора, крик Тая.

Но глаза зверя сосредоточены на мне. Я его разозлила – опять же, вряд ли можно остаться последним представителем вида, если не научиться злопамятности.

Я снова смотрю на О'Мэлли. Глаза у нее закрыты, челюсть отвисла, лоб залит кровью. Расчет простой – незачем нам умирать обеим.

Поэтому я отпускаю ее и отталкиваю ногой.

Мы разлетаемся в стороны.

Ультразавр прыгает ко мне, ревя на ходу.

Тайлер снова стреляет – видна яркая вспышка.

Мир движется как в замедленной съемке. Я болтаюсь, вертясь в невесомости, а тем временем машина из зубов и когтей направляет себя точно на меня. Но я, оказывается, улыбаюсь.

Потому что я лечу.

В самом конце я хотя бы лечу.

А потом тяжело обо что-то ударяюсь.

Здесь ничего нет, но я все же ударяюсь – останавливает мой полет невидимое препятствие. И держит меня на месте.

Ультразавр тоже застывает, повисает в воздухе, нарушая все известные мне законы инерции и гравитации.

Яростно ревет.

Воздух вокруг меня вибрирует, мир расплывается. Во рту вкус соли. Уголком глаза я вижу О'Мэлли. Она тоже плывет в воздухе, короткие волосы трепещут, как на ветру. Правый глаз у нее сияет, горит, руки раскинуты, и вокруг меня нарастает инфразвуковой шум, как статическое электричество:

– Т-т-триггерррр, – говорит она.

От нее, рябя, переливаясь, круглясь, катится волна силы, прижимает к земле подлесок, ломает деревья, расширяется кругами, пока не попадает в ультразавра.

И наш зверек… лопается. Как клоп, раздавленный массивным невидимым ботинком. Бронированная шкура разрывается, внутренности вылезают наружу, я отворачиваюсь и закрываю глаза, чтобы не видеть остального.

Все помещение дрожит, будто попало в центр планетотрясения.

У меня под ногой что-то мягкое и губчатое. Открыв глаза, я вижу, что ботинки касаются пола.

Дух Творца, она меня переместила…

О'Мэлли спускается к земле, все так же раскинув руки, из носа течет кровь, плавает в воздухе. Глаз горит все тем же призрачным белым огнем, почти слепящим.

Но я чувствую, что она на меня смотрит. Она меня видит.

– Верь, – говорит она.

Ее сотрясает судорога, она закрывает глаза и снова теряет сознание, медленно сворачивается в позу эмбриона и плавает, как младенец во чреве матери.

– Кэт!

Я оборачиваюсь и вижу за собой Тайлера. В невесомости его растрепанные светлые волосы окружают голову ореолом. Он держится за раздавленные деревья, забрызганные кровью ультразавра. Лицо его бледно, синие глаза расширены. Но показывает он мне за спину.

– Гляди!

Я оборачиваюсь, стараясь не смотреть на зрелище бойни, к стене офиса.

И вижу, что сила, вызванная О'Мэлли… в общем, то, что она сделала… не только распластала деревья, вывернула кусты, раздавила Великого Ультразавра с Абрааксиса IV как огромный, злобный пончик с вареньем. Она еще расколола стену кабинета Бьянки, как скорлупу яйца.

Она это сделала.

Мы прошли.

– Я же тебе говорил, – произносит Тайлер.

Я смотрю на него, не понимая, он только улыбается:

– Вера.