Звезда и крест генерала Рохлина

— Президент, который расстрелял парламент и развязал кавказскую войну, человек, который не способен управлять страной, не может и не имеет права быть гарантом. Сейчас российская государственная власть создала условия для социального недовольства и социального взрыва. Американские политики должны подумать и о завтрашнем дне. Плохи те политики, которые живут одним днем.

— А не возродится ли после Ельцина сталинизм или тоталитаризм?

— После Ельцина начнется национальное возрождение. И мы, — Рохлин коротко глянул на Аксенова, — со всеею Россией пойдем своим путем. Не надо жить штампами вчерашнего дня: холодная война, сталинизм. Мы обречены на сотрудничество с Соединенными Штатами. Но только на взаимовыгодных условиях.

Рохлин вышел из Думы. Он торопился на встречу со Стрелецким. Его догнал Аксенов:

— На Стрелецкого совершено покушение. Сбит неопознанной машиной.

— Что с ним?!

— В тяжелом состоянии доставлен в больницу. Помните, что вам говорили о вашей безопасности? Вы мне же сами показывали документ.

— Ладно, прорвемся, — отмахнулся Рохлин. — Куда Стрелецкого отвезли?

Аксенов протянул ему листок с адресом больницы, и генерал направился к машине.

Уже в больнице от Стрелецкого Рохлин узнал, что произошло все достаточно банально, как в зарубежных кинофильмах. Стрелецкий, отключив мобильный телефон, пошел по направлению к парку, к условленному месту встречи с Рохлиным. Времени было еще достаточно, и он, купив мороженое, спокойно прогуливался по парку.

Неожиданно на дороге появилась машина «Скорой помощи». Набирая скорость она помчалась на Стрелецкого. Он совсем не ожидал такого поворота и не успел отпрыгнуть в сторону. Сбив его, машина исчезла также быстро, как появилась. Стрелецкий остался лежать на обочине.

— Лев Яковлевич, вы хотели съездить в Балашиху. А потом слетать в Мурманск. Я бы вам не советовал делать этого, — неожиданно прошептал Стрелецкий, когда Рохлин собрался уходить от него.

— Как это: не надо? — удивленно спросил Рохлин.

— Чувство у меня нехорошее, — сказал Стрелецкий.

— Петр, — позвал Рохлин сопровождающего его Рогозу. — Кто спросит, скажи: улетел в Мурманск.

В лесочке, на повороте во Внуково стоял джип. В нем сидели крепкие, коротко стриженные молодые люди. Время от времени они разговаривали с кем-то по сотовому телефону. А в это время генерал Рохлин уже мчал на машине по трассе Москва — Волгоград.

Рохлин не боялся смерти. Тысячу раз он видел ее так близко, что казалось, при надобности мог бы потрогать ее руками. После того, как его крестили, он стал, при случае, говорить, что все в руках Господа Бога. Насмотревшись на тех, кому он многие годы служил и кому подчинялся, и вспомнив тех, кто был с ним рядом и кто отдал жизнь выполняя его приказы, генерал понял, что они шли на смерть веря ему, Рохлину, а не Ельцину и Грачеву «Единственное, что можно сделать, так это лишить меня жизни. Но что моя жизнь по сравнению с теми миллионами, которые создавали, строили и, умирая, защищали Россию. Ни-че-го!»

Юрий Михайлович Лужков встал из-за стола, приветствуя Рохлина. В щелочках глаз угадывалась глубоко запрятанная улыбка.

— В прошлый раз вы с нами крепко ругались, но отстояли-таки кладбище, — сказал мэр.

Рохлин пожал ему руку.

— Юрий Михайлович, кладбище — это же святыня, память о героях Первой мировой войны. Помните, Суворов сказал: «Пока последний солдат не будет похоронен, война считается неоконченной»? В Ростове еще целые вагоны стоят не захороненных солдат и офицеров, ‘и мне бы очень не хотелось, чтобы в будущем на месте могил моих солдат и офицеров строили увеселительные заведения или рынки.

— Мы разобрались с той ситуацией, — заверил его Лужков. — Скоро начнется строительство мемориального комплекса героям Первой мировой войны. Ну, а сейчас с чем пожаловали?

— Юрий Михайлович, я планирую организовать массовые акции протеста. В Москву съедутся около двадцати тысяч человек — шахтеры, казачество, отставники. Хочу согласовать наше с вами взаимодействие по обеспечению порядка.

— Я думаю, здесь вопросов не будет, мы согласуем со всеми службами.

— Юрий Михайлович, страна висит над пропастью. Сейчас все исчисляется не годами, а днями.

— Да, ситуация катастрофическая, — согласился мэр.

— Если бы правительством руководили такие люди, как вы, а не «киндер-сюрпризы», то Россия от этого только выиграла бы, — сказал Рохлин. — Пора уже объединять все государственно-патриотические силы.

— Я всегда готов сотрудничать со всеми конструктивными силами, — сказал Лужков, прощаясь с Рохлиным.