Звезда и волк (СИ)

Он мог жалеть о том, что она ничего не помнит; мог быть возмущен тем, что с ней произошло; мог беситься при одной только мысли, что сейчас, оказавшись на палубе, она снова вернётся к своему создателю времени, несмотря на то, что он был всего лишь ошибкой игры её сознания; но он не мог оставить её одну. Только несколько дней назад он пообещал себе быть рядом столько, сколько это возможно и сегодня ещё раз напомнил об этом себе и Дариэлю, который так и остался стоять близ капитанского мостика. Теперь, после подобных обещаний, он уже никуда не денется, а создатель времени, который так ему не нравился, наконец-то осознает, что именно связывало Имлерита с его женой когда-то давно и связывает до сих пор.

========== Нечто большее ==========

В коридоре было тихо, пусто и прохладно — так, как могло бы быть на улице в позднее время суток. В коридоре всюду летала едва заметная пыль и витал запах цветов, поставленных на угловой стол Первой. Имлериту не нравился коридор, но он продолжал стоять перед дверью, почти не двигаясь и прислушиваясь к каждому звуку, что доносился из-за дверей.

Создатель времени говорил с его сестрой о нем самом, хотя Лорд Заточения ждал от него издевательств, подлянки или хотя бы того, что он решит извиниться перед ней за то, что натворил. Но нет, Дариэль говорил только о том, как тяжело и неверно жить надеждой, как неправильно думать о том, чтобы когда-то занять его место. Но Имлерит собирался занять свое собственное место, а не чужое — чужое занимал создатель времени. Занимал и считал, что оно всегда принадлежало ему.

— Да, ты можешь вернуться, — только тогда, когда пожиратель времени услышал её голос, он позволил себе открыть дверь и показаться в кабинете, снова прислонившись к косяку. — Даже если ты действительно слушал.

Имлерит хмурился и переводил взгляд со своей сестры на ее мужа и обратно. Он мог бы легко ответить на поставленные вопросы и дать ей вспомнить, он мог доказать Дариэлю, что место того далеко отсюда, как можно дальше от его маленькой Сироны, но это могло бы травмировать ее. Она должна была вспомнить сама, как и обещала; она уже начинала вспоминать. Изначально являвшаяся его частью, с его временем она наконец-то становилась собой: настоящей, яркой и живой.

— Я не могу ответить на поставленный вопрос при вас, миледи Сирона, — спокойно произнес Лорд Заточения, глядя только на неё и забывая о том, что обещал больше не использовать это «миледи». — Я обещал не причинять вам боли и не хочу делать это осознанно.

Он все ещё путался и временами обращался к ней на «вы», не забывая только об имени, а она недовольно поджимала свои тонкие асимметричные губы и щелкала ногтями указательных пальцев. Его Сирона не понимала, в чем проблема и что должно сделать ей больно, однако скоро обязательно поймет.

— Ты предлагаешь мне выставить вас в коридор или уйти самой? — Леди-Командор усмехнулась и даже приподнялась из-за стола, опираясь на него руками. — И не узнать, что в этой беседе должно сделать мне больно?

— Вы узнаете об этом, — Имлерит кивнул, наблюдая за тем, как она встала и медленно обошла стол, как закрепила свой значок на пиджаке Дариэля. — Очень скоро. Вы вспомните сами, миледи Сирона, и это будет уже совсем не больно.

Первая не поняла своего брата и на какое-то время застыла на месте, глядя на него. Что она должна была вспомнить? Что забыла? Почему так хотела послушаться его и уйти? Не найдя ответов на эти вопросы, она нахмурилась, коснулась рукой плеча Дариэля и скрылась за дверью своей комнаты, прилегающей к кабинету.

Обстановка в помещении изменилась сразу, как только дверь за Леди-Командором захлопнулась: холодное спокойствие Имлерита сменилось откровенной неприязнью, а тишина начала казаться презрительной и липкой. Он ненавидел этого создателя времени и сейчас, когда его Сироны не было рядом, можно было не сдерживаться и не скрывать своего отношения. Не будь у него иерархического знака, пожиратель времени не сдерживал бы себя и физически — этот заслуживал того, чтобы быть разорванным на части.

Но сегодня он разорвет его морально. Ещё раз, если в тот раз он так и не понял.

— Да, она была моей, — Лорд Заточения ответил на вопрос, заданный ранее и не ему; ответил грубо и безапелляционно. — И до сих пор моей остается. Ты — всего лишь ошибка её сознания и занимаешь моё место. Пока что.

Он ухмыльнулся. Пока что — этот срок с каждым днем становился все короче.

— Мечтать не вредно, — фыркнул Дариэль, поднимаясь с места и на несколько шагов приближаясь к своему противнику. — Она может вспомнить хоть квадриллион раз, но будет уже поздно. Ты упустил свое время, проспал его, проворонил. И теперь эта женщина никогда не станет твоей снова, хочешь ты того или нет.

На фоне спокойного Имлерита, на лице которого отражалось разве что презрение к собеседнику, эмоциональный, самоуверенный и самодовольный Дариэль выглядел ярко и контрастно. Он был полностью уверен в своей правоте, в верности своего поведения и даже в том, что он — единственный, кто может остаться с их общей и единственной леди.