Звезда Хассалех (СИ)

— Она слишком любила его, — ответил Бог, повернувшись в его сторону. — Отнять у нее эту любовь — это все равно что ее уничтожить. Пусть любит того, кто ушел. Она не вспомнит, как именно она осталась без него, но будет знать, что он хотя бы существовал.

По одному растворялись в воздухе древние. Уриэль растерянно огляделась, не зная, что ей делать, но Бог сам подошел к ней, и она опустилась на колени, склонив голову и опираясь на меч, как склонялись рыцари перед королем.

— Ты справлялась не хуже Габриэля, — заметил Вседержитель. — К чему бояться теперь? Возможно, тебе придется встречать его душу в обители моей, если он окажется хорошим человеком.

Уриэль несмело улыбнулась, и Бог повернулся к Дагон. Та скрестила руки на груди, готовясь огрызнуться на любое нравоучение даже от Всевышнего, но тот лишь молча глядел на нее. Демон на глазах теряла свой запал, но держалась: еще не хватало, как Уриэль, кланяться.

— Как ты позволила Хастуру назвать Землю Землей? — спросил Бог с искренним интересом. — Она же больше вода, чем земля. По крайней мере, если смотреть со стороны.

— А… я… — Дагон точно не ожидала такого вопроса. — Он не спрашивал, когда давал имя планете.

— Понятно, — кивнул Бог и уже пошел было дальше, но Дагон его остановила.

— И это все? Тебе нечего больше мне сказать?

— Точно, — он развернулся. — Спасибо за твою работу.

— Какую? — прищурилась Дагон.

— Океаны! — радостно ответил Бог. — Я тогда, когда ты их только придумала, кажется, забыл тебя поблагодарить.

Дагон с ужасом увидела, как вокруг ее рук обвиваются золотые нити благодати-благодарности. В аду не благодарят не просто так, это правило с самого падения, а теперь ее поблагодарил сам Всевышний. Второй раз за земные сутки она приготовилась к мучительной смерти и уничтожению, но снова ничего не произошло, только золото сияло на ее руках словно до падения.

— Я ведь могу сейчас твою новую главу небесной канцелярии ангельской силой приложить, — усмехнулась Дагон в спину Богу.

— Никогда не сомневался в твоем благоразумии, — отозвался тот ехидно. — Хотя однажды, будем честными, ты меня удивила.

Дагон усмехнулась, оглядывая остальных. Кажется, она теперь единственный демон из всех когда-либо существовавших, кто способен как на демонскую, так и на ангельскую магию. Опять Он прав: в благоразумности и прагматичности ей нет равных. Ад ждет достойная замена владыки, а кто с ней попробует поспорить за право на низший престол, получит ангельской силой.

Придется работать с Уриэль; та, судя по кислому лицу, уже оценила перспективы сотрудничества.

— Не бойся, — ласково шепнула Дагон, подходя к ней и глядя сверху вниз. Ну наконец-то представитель ада выше ростом, чем райский визави, свершилось, шести тысяч лет не прошло. — Я тебя не обижу… если будешь хорошо себя вести.

— Я разрушила Содом, Гоморру, Помпеи, Вавилон и Иерусалим, — отозвалась Уриэль, стараясь не задирать голову, но тогда взгляд упирался в грудь демона, которую кожаный жилет с глубоким вырезом только подчеркивал. — Не думаю, что какой-то там круг ада представляет собой столь высокую архитектурную ценность, чтобы у меня рука не поднялась.

— Нам определенно есть что обсудить, — Дагон оскалила зубы. — Потоп, — пояснила она. — Вода лилась не только сверху. У меня тоже есть опыт в том, чтобы повергать в пыль великие творения.

Кастиэль и Фергюс на всякий случай подобрались поближе к Сэму и Дину, но Бог направлялся не к ним и остановился напротив Азирафаэля и Кроули.

— Я говорила, что из тебя выйдет отличный хранитель, — сказал он привычным древним женским голосом, сущность ее изменилась, хотя внешность осталась прежней. — Хотя Габриэль меня отговаривал после инцидента с яблоком.

— Ты настояла на том, чтобы я спустился на Землю? — удивился Азирафаэль. — Я думал, это… как ссылка от Габриэля.

— Уверена, он так все и представил, — усмехнулась Бог. — Всегда был упертым.

Кроули сквозь темные очки мог смотреть на Бога без усилий, но все равно этого не делал. Он был уверен, что одно приближение будет смерти подобно, ведь когда появлялся Люцифер, все клонилось к его ногам, а тут сила даже большая, чем падший архангел, но как ни странно, подобных ощущений не было.

— Ты правда изобрел испанскую инквизицию? — спросила Бог у демона.

— Нет, но я изобрел понятие «запой» сразу после, — мгновенно отбил Кроули. — И неизвестно, что унесло больше жизней.

— Не обязательно мне отчитываться, — заметила Бог. — Я не веду счет твоим дурным делам.

— А кто ведет? — спросил Кроули.

— А кто-то ведет? — в свою очередь задала вопрос Бог. — Лично мне некогда заниматься подобной ерундой.

— Тогда зачем это все?

— Что именно?

— Великий план. Непостижимый великий план. У него же есть какие-то правила?

— Насколько я знаю, — сказала всеведущий, — я эти правила никому не озвучивал. А Габриэлю не давал посмотреть ничего, кроме титульного листа и оглавления, так что если он заявлял, что читал великий план, то он немного преувеличил.

— Может быть, он по оглавлению сделал выводы? — задумался Азирафаэль.

— Ну да, — кивнула Бог. — Слова «глава первая, глава вторая» ему о многом поведали.