Звезда курятника

   – Слушай, это же один и тот же номер! – воскликнула я, обращаясь к Сереге.

   – С удовольствием послушаю, только давай перебазируемся в другое место и пригласим для прослушивания еще одного специалиста, – сказал он, за локоток приподнимая меня с лавочки.

   Я невольно посочувствовала Виктору Душину – хватка у капитана была железная. Или бронзовая, если учесть цвет кожи загорелого Лазарчука.

   – Серега, а где ты так загорел? – заинтересовалась я. – Такое ощущение, что ты трое суток не в изоляторе провел, а в солярии!

   Лазарчук неожиданно покраснел.

   – Это не настоящий загар, это меня одна знакомая сегодня утром автобронзантом заполировала, пока я отсыпался после изолятора, – смущенно признался сыщик. – Она решила, что я слишком бледен, прямо как смерть, вот и поправила колер.

   – Одна знакомая, да? – хитро прищурилась я. – Ой, Серега, что-то в твоей личной жизни происходит! Расскажешь?

   – Сначала ты, – уперся Лазарчук.

   И мне пришлось рассказать обо всем, что случилось с того рокового воскресенья, когда в нашем доме погиб незваный гость. Слушателей у меня было два: Серега, как обещал, вызвонил еще одного специалиста. Им оказался капитан Потапов, которого родители окрестили уютным именем Василий, а я то и дело по привычке обзывала Пандой. Капитан не обижался и даже не делал мне замечаний, чтобы не сбивать с мысли.

   Честно говоря, рассказ получился путаным и бессвязным, но мои благодарные слушатели, очевидно, кое-какой информацией владели и сами, потому что ловили суть на лету и время от времени многозначительно переглядывались.

   – Подытожим? – предложил Василий, когда я замолчала.

   В наступившей тишине было слышно, как деловито жужжит крупная муха, кружащая над тарелками, оставленными кем-то на соседнем столике. Разомлевшая от жары официантка не спешила убирать грязную посуду, предпочитала полулежать в шезлонге и прыскать на свои распаренные плечи и красное лицо минералкой из бутылки с распылителем. Кроме нас, других посетителей в этот сонный послеобеденный час в кафе не было.

   – Подытожим, – согласилась я, с нетерпением ожидая продолжения.

   – Итак, мы имеем четыре трупа и одного подозреваемого в убийствах, – объявил Потапов, слегка понизив голос, чтобы не шокировать официантку. – Чего мы не имеем, так это доказательств его вины.

   – Как это? – я подпрыгнула на теплом пластмассовом стульчике, качнув стол.

   Муха, налопавшаяся вареников и прилетевшая к нам в надежде запить съеденное диетической пепси, недовольно зажужжала и взлетела, как тяжелый грузовой вертолет.

   – Брысь, – сказал назойливому насекомому Панда. – Вот так!

   – Давай по порядку, – попросила я. – Что с уликами в каждом случае? Возьмем первый труп…

   – Я бы лучше взял еще пива! – встрепенулся капитан Лазарчук.

   При слове «пиво» павшая официантка восстала и прибрела к нам с запотевшей бутылкой. Капитан с одобрением глянул на этикетку и кивнул. Дождавшись, пока труженица прилавка удалится в свой шезлонг, я повторила:

   – Первым убили Желтикова.

   – Следов нет, орудия преступления нет, – отрапортовал Потапов. – То есть мы не нашли его на месте преступления.

   – А утащили у меня из дома целую кучу полезных предметов! – припомнила я. – Зачем, интересно? Прикладывали их к смертельной ране, подыскивая что-нибудь подходящее?

   Панда крякнул.

   – Подходящего, значит, не нашли, а мое имущество до сих пор не вернули! А я была так привязана к своей старой пилочке для ногтей!

   – Пилочка, не жужжи! – попросил меня Лазарчук. – Не мешай изложению.

   – Второе убийство – Аделаида Титоренко, – продолжил Панда.

   – Следов нет, орудие преступления – ядовитая змея – не найдено.

   – Ага, значит, вы все-таки выяснили, что ее ужалила ядовитая змея! – заметила я.

   – Конечно, выяснили, за кого ты нас принимаешь? За дилетантов? – высокомерно вздернул брови Панда. – У нас есть квалифицированные эксперты.

   Дилетант в моем лице независимо шмыгнул носом.

   – Кстати, неправильно говорить «змея ужалила», потому что она не жалит, а кусает, – не преминул утереть мне нос противный Лазарчук. – Раздвоенное на конце «жало» змеи – это ее язык. А кусают змеи ядовитыми зубами, которые оставляют характерные следы.

   – Подумаешь, знаток ядовитых гадов! – съязвила я. – А куда подевалась Фаня, небось и не догадывались, пока я вам не рассказала!

   – Это верно, – неожиданно миролюбиво согласился Панда.

   Он прищурился, глядя куда-то вдаль, и сказал еще:

   – Твоя подруга – невероятная женщина! Как представлю себе эту картину: Ирка с лопатой и прущая на нее змея, так прямо мороз по коже! – и капитан показательно содрогнулся.

   – Змей боишься? – уточнил Лазарчук.

   – Нет, боюсь могучих баб с лопатами!

   – А-а, я понимаю, – протянул Серега. – Ты только при Иркином муже не говори, что она невероятная женщина. Моржик в последнее время вообще нас, ментов, недолюбливает.

   Я хихикнула, но тут же подавила смешок и строго спросила:

   – А что у нас с убийством Андрея Семина?

   – Вообще тухлый номер, – развел руками Потапов. – Свидетелей нет, орудия убийства нет, следы смыл ночной дождик. Единственное – убит ваш приятель точно так же, как парень с балкона.