Звезда печального счастья

Она поманила Наталью Дмитриевны жестом руки, и беременная женщина упала перед царицей, распростерлась на полу, и слезы закапали на яркие роскошные плиты мрамора.

— Я приняла вас, дитя мое, — медленно заговорила по-французски Мария Федоровна, — потому что мне нестерпимо видеть ваши страдания.

— Заступница, милостивая государыня, — рыдала Наталья Дмитриевна, — я одна, некому заступиться за меня. Мой муж, я писала вам, заслуженный генерал, старый, больной и изувеченный войной человек. Помилуйте, заступитесь, век буду Господа за вас молить…

— Встаньте, дитя мое, — мягко продолжила Мария Федоровна, — вы видите, я тоже в горе. Мой сын скончался, и я надеюсь, вы поймете всю глубину моего горя.

— Простите, государыня, — встала с колен Наталья Дмитриевна, — вся Россия плачет по усопшему императору…

Она еще не докончила, а Мария Федоровна уже снова продолжила:

— И моего второго сына хотели убить, и в числе заговорщиков был ваш муж.

Мария Федоровна пытливо вгляделась в заплаканное лицо молодой двадцатилетней генеральши Фонвизиной.

Пораженная ее словами, Наталья Дмитриевна пыталась протестовать:

— Помилуйте, ваше величество, да у него и в мыслях никогда такого не было…

— Но он не сказал вам всего, — ласково прервала ее вдовствующая императрица. — Но вы поймете мои чувства, чувства матери. Наш император великодушен и добр, он разберет все дела и справедливо накажет тех, кто был злодеем, и милостиво простит тех, кто не виновен в грехе цареубийства…

Она махнула рукой, и Наталья Дмитриевна поняла, что аудиенция окончена. Еще раз склонившись до земли, она вышла, и слезы затопили ее глаза. Если бы не сопровождающий ее офицер, она заблудилась бы в бесконечных коридорах и переходах дворца, но он вывел ее к парадному выходу, и Наталья Дмитриевна сошла на снег, тяжело придавленная приемом у матери императора…

До самых родов так ничего и не узнала Наталья Дмитриевна о судьбе своего мужа.

Задолго до рождения второго ребенка подготовилась она, вспоминая, как тяжело достался ей Митенька. Но рядом была Матрена, и Наталья Дмитриевна целиком положилась на свою не старую еще нянюшку. Та привела знающую бабку-повитуху, позаботилась о кормилице. Теперь Наталья Дмитриевна поняла, что ей некогда будет самой кормить малыша, что придется опять день и ночь пропадать у Петропавловской крепости, что только ее хлопотами и заботами будет жив Михаил Александрович…

Тяжелые роды вызвали у нее послеродовую горячку и почти месяц провалялась она в постели, пышущая жаром и исходящая испариной.

Родился мальчик. Наталья Дмитриевна назвала его Михаилом в честь отца, окрестила, призвав на дом священника, и только к самой весне выкарабкалась наконец из постели. Она встала слабая, бледная и похудевшая, но глаза ее горели огнем силы и твердости, и в первый же день она решила съездить на Смоленское кладбище Петербурга. Матрена уже перезнакомилась со всеми дворовыми бабами и девками соседей и вызнала про блаженную Ксению, будто бы всем помогающую, особливо же женщинам и девушкам…

Смоленское кладбище находилось на Петербургской стороне, на самой бедной, нищей окраине города. Вокруг него и маленькой Смоленской церкви ютилась самая беспросветная голь и нищета, домишки тут были самые разнокалиберные. Наводнение прошлого года смыло почти все постройки, но голытьба слепила себе жилища из разного рода досок и палок, понастроила неимоверной пестроты хижины и избушки. Низменная, болотистая сторона эта была мрачной и унылой, а из-под снега то и дело проступала вода, почти не замерзающая в этом месте. Казалось, что сама земля оплакивает перекатную голь, ютившуюся на этой стороне.

Но красная кирпичная церковь устояла во время наводнения, спасла многие тысячи людей и теперь, словно маяк в ночи, светила всем живущим поблизости беднякам.

Рядом с церковью был и небольшой погост, тоже разоренный наводнением. Некоторые могилы были изрыты сильной волной, гробы выплеснуты, а кресты погнуты и покорежены, а многие унесены рекой.

Но теперь кладбище поустроилось, прикрылось мягкой пеленой снега, пустые могилы доверху засыпало, мягкая пуховина как будто укрывала до лета всю гниль и мусор, нанесенные рекой.

Рядом с церковью стояла крохотная часовенка, устроенная над могилой блаженной Ксении. Из уст Матрены слышала Наталья Дмитриевна рассказ об этой юродивой, проскитавшейся сорок пять лет по улицам города, не имея крова над головой и пищи про запас.

И после смерти помогала она богомольцам, являлась в снах, пророчила, давала советы. Люди шли и шли сюда каждый со своими бедами и горем, и не было среди поклоняющихся Ксении людей с богатством и достатком.

Наталья Дмитриевна зашла в небольшую церковь, издали сиявшую синими маковками куполов и золотыми крестами над ними. Как и во все дни, здесь было много богомольцев, часами простаивали на коленях сирые и убогие, ползали по приделам калеки, а у дверей расположились нищие, собиравшие свою скудную дань с прихожан.