Читаем Звезда Серафима Саровского… Звезда любви… полностью

На крыльце, во главе с неопрятно одетым дворецким Семеном, толпилась почти вся прислуга Станислава Войцеховского, не замечая того, что огромный багаж приезжего барина извозчик уже давным-давно перенёс с пролетки к ступенькам крыльца, а сам, запрыгнув в экипаж, укатил с места разворачивающихся событий. Позабыв обо всём на свете, вся эта братия с нескрываемым интересом рассматривала незнакомого им приезжего барина…

Среди них была молоденькая горничная Кристина, которая, завидев его, безуспешно пыталась стереть улыбку девичьего смущения со своего лица. Одетая в длинное платье из шелка темносерого цвета с белым отложным воротничком и белыми манжетами на его длинных рукавах, она кокетливо поправляла то… туго накрахмаленную кружевную наколку в копне своих рыжих волос, то… бретельки своего белого батистового фартука, сплошь расшитого кружевом…

А толстая, низкорослая прачка Раиска, выполняющая в доме господина Войцеховского еще и роль судомойки, одетая в белую, с короткими рукавами рубашку, заправленную в синюю ситцевую юбку на резинке, выставив вперед свой огромный, прикрытый полосатым тиковым фартуком живот, и вовсе стояла с открытым ртом, отвесив вниз свою нижнюю мясистую губу.

Помимо прочих, на крыльце находился повар господина Войцеховского по имени Афанасий, мужчина лет тридцати пяти, невысокого роста, плотного телосложения и с о-о-очень солидным брюшком…

Одет он был в белую двубортную тужурку с вырезом под самую шею, длинные рукава которой были закатаны до самых локтей, а еще в белые, широкие штаны и длинный белый фартук. На голову его был надет высокий поварской колпак, сшитый из белого полотна. На поясе повара висел большой поварской нож, вставленный в ножны. На ножнах внакладку находились ножны еще двух ножей меньшего размера. Ножны были выполнены из черной кожи с медной оковкой сверху и снизу. Рукоятки ножей повара Афанасия были изготовлены из белой кости.

Повар Афанасий был на хорошем счету у своего барина, поскольку являлся необычайно чистоплотным – качество, которое очень ценил в нём его хозяин, и был мастером своего дела. Он удивительно хорошо готовил блюда из дичи, рыбы, мяса. Был прекрасным специалистом по невероятному числу холодных закусок и кондитерских изделий. Господину Войцеховскому он обходился недёшево, но это того стоило, поскольку тот был не только гурманом, но и не допускал в своем меню часто повторяющихся блюд.

А в это самое время, когда прислуга господина Войцеховского с интересом наблюдала за его встречей с приехавшим другом, из раскрытых парадных дверей выбежал поваренок Андрейка, помощник повара Афанасия, и, расталкивая всех локтями, стал пробиваться к центру событий. Это был подросток лет двенадцати, одетый в белую рубашку с длинными рукавами, широкие белые штаны и длинный белый фартук, весь заляпанный какими-то пятнами. Высокий поварской колпак, торжественно водружённый на голову Андрейки, давно уже съехал набок, обещая своему хозяину вот-вот свалиться с его головы.

Бесцеремонно распихав всех своими локтями и оказавшись на переднем плане собравшейся на крыльце дома прислуги, стал и он с любопытством рассматривать приехавшего господина, которого с такой любовью все обнимал и прижимал к себе его барин, господин Войцеховский.

Михаил чувствовал, что возбудил у прислуги своего друга Станислава повышенный к себе интерес, поскольку их откровенно восхищённые и зачарованные взгляды просто-таки были прикованы к нему, но особого значения этому не придавал. Он уже привык к тому, что его колоритная внешность не остается без неуёмного внимания людей, а особенно женщин.

Ну, что ж… Михаил действительно был красив, и, если бы его красота была запечатлена на холсте, то им можно было бы любоваться открыто и до бесконечности, получая от этого неслыханное эстетическое наслаждение. Но в жизни такие вещи непозволительны, и им любовались только украдкой.

Михаил замечал, как это деликатно, скрыто, ненавязчиво делают дамы воспитанные, обученные этикету. А вот простолюдинки, в силу отсутствия должного воспитания, позволяли себе проявлять к его красоте свой не завуалированный, ярко выраженный интерес, как это делают дети, а когда встречались с ним взглядом, прыскали со смеху и разбегались в разные стороны.

– Нет, вы только посмотрите на них, пан Богдан! – возбужденно воскликнул Станислав. – Когда нужны были, никого не мог дозваться, а теперь и в дом-то не пробьёшься. Встали тут, cholera, рты пораскрывали! А ну, быстро отнесите багаж барина в приготовленную для него комнату, и марш по своим делам!!! Да побыстрее с глаз моих долой!..

Орава домашней прислуги отпрянула в сторону, пропуская господ в дом.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Жанна д'Арк
Жанна д'Арк

Главное действующее лицо романа Марка Твена «Жанна д'Арк» — Орлеанская дева, народная героиня Франции, возглавившая освободительную борьбу французского народ против англичан во время Столетней войны. В работе над книгой о Жанне д'Арк М. Твен еще и еще раз убеждается в том, что «человек всегда останется человеком, целые века притеснений и гнета не могут лишить его человечности».Таким Человеком с большой буквы для М. Твена явилась Жанна д'Арк, о которой он написал: «Она была крестьянка. В этом вся разгадка. Она вышла из народа и знала народ». Именно поэтому, — писал Твен, — «она была правдива в такие времена, когда ложь была обычным явлением в устах людей; она была честна, когда целомудрие считалось утерянной добродетелью… она отдавала свой великий ум великим помыслам и великой цели, когда другие великие умы растрачивали себя на пустые прихоти и жалкое честолюбие; она была скромна, добра, деликатна, когда грубость и необузданность, можно сказать, были всеобщим явлением; она была полна сострадания, когда, как правило, всюду господствовала беспощадная жестокость; она была стойка, когда постоянство было даже неизвестно, и благородна в такой век, который давно забыл, что такое благородство… она была безупречно чиста душой и телом, когда общество даже в высших слоях было растленным и духовно и физически, — и всеми этими добродетелями она обладала в такое время, когда преступление было обычным явлением среди монархов и принцев и когда самые высшие чины христианской церкви повергали в ужас даже это омерзительное время зрелищем своей гнусной жизни, полной невообразимых предательств, убийств и скотства».Позднее М. Твен записал: «Я люблю "Жанну д'Арк" больше всех моих книг, и она действительно лучшая, я это знаю прекрасно».

Дмитрий Сергеевич Мережковский , Дмитрий Сергееевич Мережковский , Мария Йозефа Курк фон Потурцин , Марк Твен , Режин Перну

История / Исторические приключения / Историческая проза / Попаданцы / Религия