Звезда творения

— Но… я не пойду. И не просите. Я боюсь той стороны, я плохо там ориентируюсь…

— Майк все покажет. Галя, пойми, жизнь нашего мира сейчас зависит от тебя. Только от тебя.

— Галка, у тебя выбора нет, — мрачно сказал Майк, и я увидел, что именно его слова убедили ее. Однако девушка склонна задумываться, а потому следует держать ее под приглядом. Надо как-то убедить ее не только зарядить амулет, но и вообще вернуть его нам.

— Дитя мое, — я взял ее руки в свои. Она не сопротивлялась. — Мы не предполагали, что так получится. Нам с Майком и в страшном сне не могло присниться, что Звезда окажется, гм… чересчур ослабленной. Потому мы не планировали, что Майк перед самым ритуалом снова отправится на Аррет. Он должен быть здесь и помогать матери готовить взлом. Понимаешь, что будет, если он вдруг исчезнет? Мы вынуждены просить тебя о помощи, потому что страшная опасность угрожает двум мирам. Мы умоляем тебя помочь нам.

Иногда ведь достаточно всего лишь хорошо попросить, правда?

Девушка неуверенно взглянула на Майка.

— Я дам тебе Вжика в провожатые, — пообещал он. — Галка, ну правда… разве я просил бы тебя, если бы сам мог это сделать? Разве бы подверг тебя опасности?

Она снова с сомнением всмотрелась в лицо Майка, потом в мое… Я видел, как трудно ей дается решение. Но мы были достаточно искренни — девушка и в самом деле являлась нашим спасением.

— Ну хорошо, — наконец согласилась она, но сомнения ее так до конца и не развеялись. — Но… кто вы такой на самом деле? Почему вы существуете только в воображении? Почему я должна вам верить?

Легенда у меня была уже отработана.

— Дело в том, Галя, дитя мое, — сказал я, придвигая к ней чашу с вином, — что я атлант. Да-да, не удивляйся…

Галя, 20 июня

Когда мы выбрались на поверхность, небо над лесом уже посветлело. Летние рассветы ранние, значит, мы пробыли под землей не так уж долго. Хотя, если верить моим ощущениям, мы там неделю проторчали.

От голода и недосыпа меня знобило. Майк понял это и накинул мне на плечи свою куртку. При утреннем свете полянка выглядела безобидно, безобиднее прямо некуда. Тихо шелестящие осины, отцветающий шиповник, блеск мелкой росы на паутине… И не скажешь, что под этой красотой, в древних подземных ходах, сидит… кто? Я так для себя и не определила, кто он, этот Рейнгард. Одно было ясно: верить ему нельзя ни на грош.

Он лгал. Он лгал совершенно и искренне. Я бы, может, поверила ему, если бы не две вещи: Звезда Хаоса, от которой, как я знала, ничего хорошего ждать не приходилось, и полотно «Хаос» на стене воображаемой комнаты. Рядом с «Хаосом» висела пропавшая «Бездна», черный провал холста, в глубине которого мерцали далекие огоньки. Хотите верьте, хотите нет, но это совершенно точно были оригиналы, те самые, которые я безуспешно искала два дня. От картин, висевших рядом с окном, так и веяло мощной аурой Порфирия Бесчастного. Скорее всего, сами полотна находились рядом с нами, наверное, в тех же подземельях. Не могли же они существовать в воображении?

Хотя, учитывая все странности и все невероятности Северо-Каменска, то почему нет?

Но больше всего меня поразил Майк. Этот разгильдяй, этот циник, на глазах у которого Старший Брат чуть не застрелил Виктора, этот искатель приключений на свою задницу обращался с Рейнгардом как с родным отцом. Даже еще почтительнее. Он кланялся! Он повиновался каждому слову старого мага! Он ему в рот глядел! И хотел того же от меня…

Никакой он не атлант, этот Рейнгард. Он так же служит Хаосу, как схарматы на Аррете, иначе с чего бы ему вешать на стену полотно с его изображением и охотиться за амулетом, хранящим его силу? Но почему он тогда мне об этом не сказал? Ведь тетушка утверждала, что все, кто служит Хаосу, действуют в общих интересах. А у этого интересы явно были какие-то свои…

Господи, до чего все странно складывается! Ведь и я сама занимаюсь незаконным бизнесом. Чем я отличаюсь от Майка и тетушки, по большому счету? Да ничем. Но отчего-то их дело, их желание заработать на чужом мире, их методы мне кажутся неприемлемыми. Может, оттого, что мои родственнички ни перед чем не останавливались? Ни перед ложью, ни перед кровью… Все-таки у меня, при всем подпольном характере моей работы, оставались какие-никакие принципы. Я никогда не писала ложных заключений, всегда говорила клиенту правду, кем бы он ни был… Я эксперт, а эксперт не должен лгать. Если бы нам с Антоном не захотелось в свое время легких и быстрых денег, может, я и работала бы вполне легально…

Вспомнив о клиентах, я едва не застонала. Сегодня же должен приехать Антон!.. Вот только его здесь не хватает. У меня в голове все настолько перепуталось, что и Антон, и Екатеринбург, и все художественные салоны и частные коллекционеры, вместе взятые, показались дурным сном. Моей реальностью сейчас был Вжик и мир, лежащий по ту сторону лабиринта…

Мы почти дошли до дороги. Байк дожидался нас, подремывая в зарослях дикой жимолости. Братец прикоснулся к моему плечу:

— Эй, у тебя вид такой, как будто ты с того света вернулась!

— А что, не так, что ли? — огрызнулась я.