Звездная бирема «Аквила». Рубеж

- Тогда решено. Придумать, как заманить варваров и захватить какую-нибудь посудину, способную выйти на орбиту, мы можем и внутри. Можем даже в рубке, - Аквилина не удержалась от лукавого смешка. Перспектива потратить калории на обогрев самым естественным путем уже не казалась ей таким уж расточительством. - Но предлагаю подождать до утра - обзор будет лучше. Да и моему префекту надо дать шанс спасти наварха. Вдруг успеет?

Фурий покосился на собеседницу с сочувствием.

«Значит, в этом отношении на флоте ничего за последние 10 лет не изменилось. Женщине-наварху по-прежнему неуместно посещать своих корабельных амикусов» - подумалось ему.

Ливия расшифровала его взгляд несколько предвзято, но не обиделась и тем паче не смутилась своей активности:

- Я не настаиваю. Хотя с моим префектом - и с Антонием! - ты бы тоже озверел, - пожала плечами она: - Ладно, пошли на борт. Калорий жалко.

- Погоди! - почти выкрикнул Фурий, удерживая Ливию на месте. - Я должен тебе рассказать о "Севере".

Он вдруг понял, что сейчас у него появился единственный, уникальный шанс рассказать кому-то правду о своем корабле. Другого может просто не случиться. Через несколько часов, когда сюда явятся местные бандиты, его, скорее всего, убьют. А при психокорректоре, при Антонии, говорить не хотелось. Поэтому — прямо здесь и только сейчас.

- Я не настаиваю, - с нажимом повторила Аквилина свои недавние слова, но совершенно иным тоном. - Тебе необязательно... - она запнулась, подбирая слово для того, что собирался сделать Марк Фурий. Как это назвать? "Обнажаться?" "Выворачивать душу?" "Сдирать с себя кожу?" Нет названия тому, что случается с навархом, потерявшим корабль, пережившим его. Расспрашивать о таком - подлость, а выслушивать - еще хуже. - Я верю тебе и так, Марк Фурий.

- Нет, ты не понимаешь! Вера не нужна, нужна правда! - страстно воскликнул Фурий.- Ты - наварх, ты сумеешь донести ей до границ Республики. У тебя же на борту сенатор! Ацилий Курион! Он точно не будет молчать.

Он захлебывался словами, будто пронизывающий ветер выдирал их с корнем прямо изо рта. Пар от дыхания становился всё гуще, всё больше похожим на дым, словно изнутри Фурий заживо горел

- Ты должна знать! - надрывно кричал он, то ли захлебываясь, то ли задыхаясь. - Все должны. Не было никакой ошибки в расчетах, ничего подобного. Это ложь, Аквилина, огромная подлая ложь! Дружественный огонь, это был он. Это "Фортуна" убила мою "Северу"! Не знаю, случайно или специально. Но это они ударили по моей триреме нейрофагом, а потом... Потом они стали заметать следы, подтирать за собой, прятать концы. А тут я — живой и с покореженными мозгами. Нужно было просто добить, все равно ведь в коме. Но они, - он яростно ткнул пальцем в обшивку, оставив на ледяном металле кусочек кожи, как бы указывая на Антония, притаившегося внутри. - Они решили поэкспериментировать, заставить меня самого придумать собственную вину. Хотели затеять показательный процесс. Но я их, - он снова кивнул в сторону невидимого психокорректора, - я их обманул. И сбежал. Теперь я — всё, что осталось от "Северы", я - правда и честь её экипажа. Они не были ни трусами, ни болванами. Их предали и убили! Поэтому я и рассказываю тебе, Аквилина.

За десять лет правда о «Севере» как следует настоялась, став чистым огнем и ядом. И Марк Фурий сам себе напоминал какое-то мифическое существо — дышащее смертью, переполненное жаждой отомстить. Любой ценой!

Ливия невольно отшатнулась, уперлась лопатками в покрытый изморозью металл, словно хотела врасти, спрятаться. Она перестала замечать холод. То ли модифицированный организм звездолетчицы приспособился, то ли по сравнению с ледяной пропастью, которую прямо перед ней распахнул Фурий, легкий сквознячок Алнота - так, детские шалости... И нет ни слова лжи в том, что он сказал. Мертвецы не лгут.

Но он жив, все еще жив – настоящий, дышащий и кричащий Фурий с горячей кровью, со словами, облачками пара, срывающимися с губ. Не тень с берегов Леты. Пока не тень. Живой человек, заплутавший среди мертвецов. Надо лишь протянуть руку – и перетерпеть мгновенный не-живой холод…

Она помолчала немного, а потом шагнула навстречу и медленно проговорила:

- Знаешь, Марк Фурий, я думала, что меня уже никто не удивит. Мой префект умеет летать и прямо сейчас где-то там, - она дернула подбородком вверх, к звездам, - ведет нашу "Аквилу" в бой, сидя в кресле наварха. Я подняла мятеж, чтобы вытащить с Цикуты Вирозы лигария, который прежде был патрицием Ацилием. Украла психокорректора, в конце концов. Что среди звезд могло меня поразить? Но ты смог. Что ж, здравствуй снова, Марк Северин. Я не ошиблась - на "Аквиле" тебе самое место. Добро пожаловать на борт, - и протянула ему ладонь. - Ты не один. И мы теперь тоже. С нами "Севера". Ведь ты и она - с нами?

Марк Фурий даже голову к плечу склонил, разглядывая Аквилину. Тут есть, над чем поразмыслить на досуге.

- А я-то считал себя самым безумным навархом Республики.