Звездная мистерия

И начала эта Наташа кружить меня по полной программе. И тонко так кружит, деликатно. Говорить не умеет красиво, но делает все безупречно. Первое, что я тогда понял, так это то, что личности примитивные не своим умом живут, а бесовским. Примитивные – это те личности, которые попав из метродня в метроночь, сразу же начинают зевать. Пока я пытался одухотворить результат собственного магического творчества, этот результат изо всех сил меня материализовывал. Наташенька, как бы невзначай, хотела то одного, то другого, то третьего. То серьги новые, то телефончик, то плеерок. А времени всего-то с неделю прошло. С нашего с ней знакомства. Отказать неудобно: сам виноват, дурак старый, выпросил себе бесенка, теперь кормить его чем-то нужно. И я кормил. Особо так не закармливал, все ждал, пока у Наташеньки моей совесть включится. Все разные меры воспитательные пытался применить на практике. Все по вере хотел, представляете? Беса – пытался воспитать по вере! Иногда мне даже казалось, что это начинает получаться. В милых глазках я даже замечал проблески какой-то чести, и даже отголоски какого-то достоинства. Но – тут же расслаблялся и мы с моей возлюбленной уже ехали куда-нибудь в центр, фотографироваться там или гулять, вроде как, но на самом деле – тратить мои денежки. Пару раз там сфоткались, пару раз – здесь. И вижу – нет у нас больше настроения фотографироваться. А есть настроение зайти в магазинчик и посмотреть, что там для Наташ завезли новенького. Причем, заходили мы "так", чтобы "просто посмотреть". Наташа же все "понимала", она понимала, что отношения должны строиться на любви, а не на чем-нибудь еще. Понимала она это, с глубочайшим вздохом отходя от понравившейся вещички, о которой "она мечтала всю свою жизнь". Мечтала, но денег у нее не было. Сейчас есть, но как назло, вчера – дала взаймы своей подружке, которая "разругалась со своим" и осталась, бедняжка, на "полных нулях". Настолько профессионально и убедительно вздыхала моя Наташенька, что сердце мое, а также мой, на глазах худеющий кошелек, устоять не могли. В перерывах между такими высочайшими отношениями у меня иногда наступало некоторое просветление. Как только моя желанная убегала на полдня в неизвестном направлении ("чтобы забрать деньги и отдать мне", например), так я и начинал соображать. А что, думаю: сделать из беса – ангела занятие интересное и благородное. А вдруг получится? Кто его знает? Убегала она на полдня, а появлялась дней через шесть. Виноватая вся и под кайфом. Кайф беспокоил меня больше всего. Меня Господь миловал от всяких там кайфов, а ее, видимо, миловать было некому, да и работа обязывала. С хозяином нужно ведь постоянно на связи держаться. Построив нехитрую логическую цепочку, я так понял, что каждое из этих исчезновений, которые начинались со звоночка розового телефончика и неразборчивого лепетания голосом какой-нибудь подружки Настеньки, было очередным вызовом. Мне и остаткам моего здравого смысла. А также моей Наташеньке, которая, словно радио-такси, тут же испарялась от меня и наверняка появлялась рядом с другим, более срочным для бесовского заведения клиентом. С тем, который, в отличие от меня, грешного, ждать не желал.