Звездная ночь

— Помнишь начало этого года? — спросила она тихо. — Когда в этой комнате пряталась я, а ты вытащила меня отсюда? Вот вспомни и переверни все наоборот.

— Меня не нужно ниоткуда вытаскивать.

— Бьянка, очнись. Весь последний месяц ты похожа на зомби.

«На вампира, а не зомби», — подумала я, и невольно улыбнулась.

— Мне просто нужно немного времени, чтобы... привести в порядок мысли. Понятно?

— Пару дней — наверняка. Даже пару недель. Но это тянется почти месяц. Даже твои мысли уже должны быть в порядке. — Ракель встала и сдернула с моей постели одеяло. — Вставай. И в душ. От тебя воняет.

— Я пропустила всего один день, — буркнула я.

— Да мне плевать, сколько тебе времени требуется, чтобы начать смердеть. Знаю только, что в моей комнате воняет, и с этим нужно бороться.

Не думаю, что от меня в самом деле так паршиво пахло: Ракель просто отчаялась, не зная, как меня растормошить. Поэтому я встала, послушно приняла душ, вернулась и обнаружила, что Ракель уже приводит в порядок мою постель — и это при том, что она и свою-то редко заправляла. И все журналы спрятала.

— Я сделала салат с тунцом, — заявила она, сдернув простыню. — Устроим ланч на природе. Может, позовем Балтазара, Вика и Ранульфа. Что скажешь?

— Ты хочешь устроить пикник? — Она пожала плечами. — Слушай, ты правда совершенно не похожа на себя.

— Ты тоже, — заметила Ракель. — И до тех пор, пока все не наладится, мне придется быть веселой и уверенной в себе. Хотя я этого терпеть не могу. Поэтому будь добра, приходи уже в себя и пойдем на пикник.

— Хорошо. — Мне в самом деле нужно было что-нибудь съесть.

Хотя кровь становилась основной частью моего рациона, я все еще продолжала нуждаться в еде.

— Ну, ты мне расскажешь, что тебя гложет?

— Наверное, нет. — Как я могла ей рассказать, что страдаю из-за разрыва с Лукасом? Насколько Ракель знала, мы с Лукасом порвали почти год, а не месяц назад. — Ракель, дело не в том, что я тебе не доверяю. Я просто... мне не хочется говорить об этом. Не хочу произносить это вслух.

— Ну и ладно, — ответила она. — Просто давай выйдем на улицу.

Мы впятером съели свой ланч на природе (Балтазар и Ранульф жевали очень осторожно). Одно из покрывал Вика, окрашенное в технике узелкового батика, служило нам скатертью. Мы болтали о всякой ерунде вроде экзаменов и школьных сплетен. Балтазар сидел рядом со мной, наши руки иногда соприкасались, и его присутствие немного ободряло меня.

Разговор только один раз коснулся опасной темы. Вик добавил себе чипсов и спросил:

— Эй, кто-нибудь из вас слышал хоть что-нибудь про Кортни?

— Говорят, она уехала домой, — быстро ответил Балтазар. Он придерживался официальной версии «Вечной ночи» о любом исчезнувшем ученике. Обычно это было правдой, но не в этот раз. — Каждый год уезжают несколько человек. Бывает.

— Все это очень странно, — заметила Ракель. — В прошлом году Эрик, в этом Кортни. То есть я понимаю, почему многие стремятся свалить из этой чертовой школы, особенно сейчас, когда тут еще и привидения, но администрации, похоже, вообще на все плевать. И почему, интересно, уезжают самые популярные ученики? Все остальные как-то умудряются справиться.

— Кортни была тут несчастна, — сказал Ранульф. — И одинока, я-то видел.

Я никогда не задумывалась об этом раньше, но сейчас вдруг поняла, что Ранульф прав. Поскольку нельзя было показывать, что мне жалко Кортни, я просто положила голову на плечо Балтазара. Он погладил меня по спине.

Ракель, в свою очередь, выглядела скептически.

— Не понимаю, с какой стати шикарная и очень популярная девочка чувствовала себя более одинокой, чем все мы.

— Все одиноки, — с улыбкой произнес Ранульф. — И все мы должны помнить, что жить нужно сегодняшним днем. Нельзя тревожиться ни о прошлом, ни о будущем. Счастье бывает только здесь и сейчас.

Ракель рассмеялась:

— Ну, Вик окончательно промыл тебе мозги.

Я вдруг задумалась и поняла, что Ранульф в последнее время действительно выглядит намного спокойнее, и — да! — на ногах у него черные кеды. Он больше не походил на христианского мученика, сошедшего со средневековой миниатюры. Теперь Ранульф одевался и вел себя почти как обычный подросток. Да, говорил он все еще странновато, но не настолько, чтобы это бросалось в глаза. Более того, впервые за эти два года он показался мне счастливым. Год соседства с Виком дал ему больше, чем десятилетие полезных советов от академии «Вечная ночь».

— Ты бы лучше прислушался к этому чуваку, Балти, — сказал Вик, пнув ботинок Балтазара носком своего кеда. — Сагре этот diem[9].

— Я пытаюсь.

Балтазар изо всех сил старался говорить с энтузиазмом, но у него ничего не получилось. Весь этот месяц ему было так же паршиво, как и мне. И стычка с Черити далась нам обоим тяжело. Я чувствовала себя полной дурой, потому что поверила ее невинному и беспомощному виду, так насколько хуже должен был чувствовать себя Балтазар? Она не только предпочла ему свой клан — она стала одной из них: неистовой, безжалостной и жестокой. Одним ударом ножа Черити прекратила земное существование Кортни... и мои отношения с Лукасом заодно.