Звездная пирамида

Уж не знаю, что Ной нашептал Ипату в ухо, а только тот вдруг взял руками Ноя за щиколотки, поднял без особых усилий и поставил ступнями себе на плечи. Когда я это заметил, то поначалу не поверил глазам, решил – галлюцинация. Картина вышла та еще: Ной высится над остальными, как памятник на мощном пьедестале, Ипат придерживает его за икры, чтобы тот не сверзился вниз, а император растерялся и на всякий случай отшагнул назад от этих психов. Я рванул к двум дуракам что есть духу. Мчусь по твердой пустоте и думаю: тяжелый случай, императору стоит только вякнуть – тотчас охрана набежит, начнет прикручивать нам локти к затылкам…

Не успел он вякнуть, потому что Ной вдруг как заорет:

– Да это же наша Зябь! Ну точно, она и есть!..

Ипат попытался подпрыгнуть, чтобы тоже увидеть то, что увидел Ной, от чего тот все-таки свалился вниз и, наверное, покалечился бы, да Ипат успел его подхватить. А Ной забыл весь политес и знай себе орет во весь голос:

– Очертания материков – ну как у нас! И океаны точно такие же!..

Почему он решил, что такие же, я не сразу понял. Сначала думал: врет, причем глупо врет. Потом догадался: когда в начале нашей миссии мы только-только взлетели с Зяби, он поглядел на планету со стороны и все запомнил. Толковый жулик должен иметь прекрасную память, а карточный шулер и подавно, это у них профессиональное.

Я даже позавидовал Ною: сам-то я не так давно возвращался на Зябь, а запомнить очертания материков, как они выглядят с орбиты, и не подумал. В общем-то все правильно: я угонщик, ну и просто гонщик, а жуликом мне не стать, нечего и стараться.

– Вон там! – кричал Ной, указывая рукой за океан. – Вон где мы живем! А вокруг – и там, и вон там, и тут – Дурные земли… Это Зябь!

Император отступил еще на шаг и выразил на лице сомнение.

– Вы утверждаете, что ваша планета – Земля Изначальная? Это серьезное заявление. К счастью, проверить его вовсе не трудно…

Потом он сам сознался: лучше ему было не произносить этих слов и выпроводить нас с позором как дешевых шарлатанов, а потом уже действовать втихую… Да ведь многие люди сильны задним умом, а император не человек, что ли?

То-то, что человек. А чем отличается человек от любой квазиживой штуковины, скажем, от космического корабля?

Его легко прихлопнуть, вот чем. Главное отличие как раз в этом.

Ной поорал немного, и я был готов поклясться, что он нарочно изображает перед монархом этакого восторженного идиота, а потом он опомнился, сконфузился и очень натурально покраснел. Артист, настоящий артист! Я бы так не сумел, да и не стал бы, а этому поставить себя в неловкое и смешное положение – раз плюнуть. Если это надо для его плана, конечно.

А потом заорали все. Разом.

Шагах в тридцати от нас два зверя, похожих на крупных волосатых быков, вдруг начали рыть копытами лужайку и остервенело бодать друг друга. Из леса грузной рысью выбежало высокое животное с горбатым носом и здоровенными рогами, каждый из которых смахивал на растопыренную пятерню, и направилось было к нам, но притормозило, окруженное четырьмя серыми зверями куда меньших размеров. Эти напоминали наших зябианских собак, но не хотел бы я повстречаться с такой собачкой нос к носу!

Ну ладно, эти-то были заняты друг другом, зато из того же леса выбежало нечто серовато-бурое, толстое и косматое. Двигалось оно косолапо, но быстро, и, главное, направилось прямиком к нам. Вот тут-то мы и заголосили, причем каждый свое.

– Техник! – с неожиданной силой гаркнул император. – Дворецкий! Охрана!..

Прочие орали кто во что горазд, и я, кажется, тоже. Толку от нашего ора было столько же, сколько от императорского, то есть вообще никакого.

– Спасайтесь – гаркнул вдруг император. – В Европу, в Европу!..

Я не знал, где это, но император показал нам пример, очень быстро побежав через океан по прозрачному мосту. Ной кинулся следом, за ним Семирамида, потом я…

Да-да, и я тоже. Однако пробежал несколько шагов и вернулся, потому что Илона отчаянно закричала: «Ипат!» То ли у дарианки ноги отнялись, то ли она не могла поверить, что есть на свете такие существа, что попадись им – разорвут на части. И плевать, что тут они не живые, а биомеханические…

– Они запаниковали! – кричал император, резво перебирая ногами. – Они готовы на все!