Звездные дороги

Они обсудили, стоит ли им остановиться в полностью защищенном комплексе ИС, в казармах МФ или на гостевой квартире Министерства колоний. Валентина предлагала местный отель, но Дабиту пришлось наложить вето.

– Таррагона не получила постоянного статуса, – объяснил он. – Так что этот город остается единственным. Он занимает достаточно большую территорию, но гости из окрестных сельскохозяйственных поселений останавливаются у родственников или друзей, на постоялых дворах и в тавернах.

– Тоже вариант, – кивнула Валентина.

– Почему бы вам не решить после того, как вы столкнетесь с отношением местных жителей? – спросил Дабит. – Как только выяснится, что вы интересуетесь Кеннетом Аргоном, вам станет крайне неуютно в любом из неофициальных заведений. В основном потому, что, как мне кажется, вас просто никто туда не пустит.

– Что, если мы просто купим дом? – спросила Валентина.

– Здесь не покупают дома, – ответил Дабит. – Их просто никто не продает. Если кому-то нужен дом, друзья помогают его построить. Друзей у вас нет, так что никакого дома вы не получите.

– В ваших словах столько доброжелательности, – заметила Валентина, – что они почти внушают оптимизм.

– Надеюсь, вы станете считать меня другом, но если вы успешно справитесь со своей задачей, то я справлюсь со своей и мы все как можно скорее покинем эту планету.

– Если только всем не понравится результат, – сказал Эндрю. – Настолько, что они даже станут уговаривать нас остаться.

– Никакой разумный результат вашей или моей работы никому понравиться не сможет, – ответил Дабит. – Постоянное местожительство вам могут предложить только в одном варианте – став частью здешней экосистемы в виде груды мяса на прокорм местной фауне.

– Погодите, – возразила Валентина. – Что, если наши результаты станут основой для рекомендации предоставить постоянный статус и независимость Таррагоне? Или всей Каталонии?

– Имеете в виду – если мы выясним, что Кен Аргон был сумасшедшим, и ниспровергнем все, что он проповедовал? – спросил Дабит. – Лично я полагаю, что именно так и будет, но – нет, никто нас за это не полюбит. Все хотят независимости, чтобы получить возможность от нас избавиться. Им хочется, чтобы я носил титул наместника или посла – но еще больше они будут рады, если я стану бывшим губернатором и бывшим жителем планеты.

– То есть вам так и не удалось очаровать их сердца? – спросил Эндрю.

– Полагаю, вы прекрасно помните, что я с детства был лишен какого-либо очарования, – ответил Дабит.

– Вам тридцать пять. Ума вам не занимать. Наверняка вы прекрасно научились притворяться обычным парнем.

– Да, – кивнул Дабит. – Обычным парнем, лишенным очарования. Но мы уже приехали. По крайней мере, сегодня остановитесь в комплексе ИС. Я буду неподалеку, поскольку тоже там живу, и, возможно, мы сможем спланировать все наши дальнейшие действия. – Он повернулся к Валентине. – Наша библиотека и архивы располагаются на компьютерах ИС. Для безопасности.

– Резервные копии есть? – спросила Валентина.

– Они везде, – ответил Дабит. – По ансиблю. ИС не может рисковать сведениями об исследованиях и колонизации. Никакая катастрофа не может уничтожить собранные на любой планете знания.

– То есть я могу заниматься своими изысканиями из любой библиотеки любой планеты?

– С вашим допуском – с любой базы ИС. Публичные библиотеки ничего этого не получают, пока информация не устаревает и не становится безопасной.

– А что касается Каталонии… – начал Эндрю.

– Никакая информация ИС пока не устарела, – сказал Дабит.

– Что объясняет малое количество сведений о Кеннете Аргоне и его работе с льопами, – подтвердил Эндрю.

Дабит едва заметно кивнул.

– Да, льопы. Все в итоге сводится к ним.

– В ранних отчетах их сравнивали с гиенами, – сказала Валентина.

– Не слишком честное сравнение, – заметил Дабит.

– По отношению к кому? – усмехнулась Валентина. – К льопам или гиенам?

– Зависит от ваших предпочтений, – ответил Дабит. – Гиены – чистые хищники[34]. Льопы – всеядные, но зимой они охотятся. Не стаями, но вполне успешно. Судя по видео о гиенах, которые я смотрел, они заваливают животное и пожирают его внутренности, пока жертва еще жива и в сознании. Это непросто, если только не охотишься в стае, когда твои товарищи могут удерживать жертву неподвижно.

– Тогда как это делают льопы? – спросила Валентина.

– У них вполне серьезные челюсти.

– А у гиен разве шутки ради?

– Длинные челюсти, – продолжал Дабит, – и массивные мышцы в точке их сочленения. Нижняя челюсть прочно прикреплена к плечам и грудине, так что работает только верхняя.

– А где мозг? – поинтересовался Эндрю.

– Сразу за сочленением челюстей. Часть в верхней челюсти, часть в нижней. Верхняя челюсть опускается, затем скользит вперед, потом назад – и голова или конечность падают наземь.

– Ужасно, – проговорил Эндрю.

– Зато эффективно, – заметила Валентина. – Эндрю слегка брезглив. Слишком мало животных мучил в детстве.

– Почему Кеннет Аргон не подтвердил, что эти машины для убийства неразумны, и не позволил вещам идти своим чередом?