Звездный час. Повесть о Серго Орджоникидзе

— Я Грабину так и сказал: не успеем — нашу основную пушку вместе с нами можно отправлять в лом. Верю успеет. Грабин — это человек! Артиллерией увлекся с детства. Отец служил фейерверкером, рассказывал про пушки. Юный Грабин однажды и на всю жизнь залюбовался работой красных батарейцев, когда палили по белякам. Ненавидит угнетателей, ложь, несправедливость. Рассказывал, как еще четырнадцатилетним восстал на мельника, у которого работал. Тот ому: «Оборванец, босота, грязные лапы!» А Вася Грабин в ответ: «Мои грязные руки кормят меня. А вот ваших сынов какие руки будут кормить?» — «Мои дети инженерами станут, а ты сдохнешь под забором!» — «Нет, это я стану инженером!..» И ведь стал-таки. Окончил артиллерийское училище, академию, послужил строевым командиром, давно в партии.

— Ну что ж. В таких людей нужно верить. Да садись ты, пожалуйста.

— Знаете, товарищ Серго, кого считают создателем нашей классической артиллерии? Дмитрия Донского. И, может, в этом одна из причин успешного одоления захватчиков, у которых еще не было железных труб, изрыгавших огонь и каменья. Классическая артиллерия у нас всегда была сильнейшим родом войск. Никому не удалось отлить орудие, подобное чоховской царь-пушке. Наши мастера дали первое в мире нарезное орудие и клиновидный затвор к нему — опередили Европу на два с лишним столетия. Петр поделил артиллерию на полковую, полевую, осадную и крепостную.

— Не универсализация, а специализация…

— Именно, товарищ Серго! Петр установил шкалу определения калибра, которой пользовались сто семьдесят лет. А для стрельбы по кораблям применил цепные ядра, которые рвали паруса, лишали маневра. Опять специализация! Новая организация и техника оправдали себя при штурме Нарвы, Ниеншанца, Нотебурга. Я не говорю уж о Полтавской баталии, где петровские бомбардиры мастерски использовали превосходство в артиллерии- в прах распушили лучшие полки Карла Двенадцатого. В Семилетней войне наши артиллеристы впервые применили стрельбу через головы пехоты специальными — слышите, товарищ Серго? — специальными орудиями, предрешили взятие Берлина. А виктории Румянцева, Суворова, Кутузова что такое? Что такое Измаил, Кагул, Бородино, как не торжество специализированной артиллерии? Неспроста Наполеон сетовал, что наибольшие потери причиняли ему именно русские пушкари. В начале нынешнего века на Путиловском заводе родилась полевая скорострельная трехдюймовка, которая превзошла все орудия мировой войны. Как раз ее-то и окрестили «косой смерти». А что такое, как не торжество специализации, бронебашенная батарея — та, что мы построили по предложению Климента Ефремовича дли обороны Севастополя? Четыре орудия с мощностью залпа целого линкора! Да если хотите знать, и германская «Толстая Берта», из которой обстреливали Париж, — русское изобретение на основе специализации.

— Почему же тогда нас так основательно лупили?

— Эх, товарищ Серго!.. Не мне бы вам объяснять! Не германцы лупили — отсталость. Мы должны были экономить снаряды: за всю войну выпустили пятьдесят миллионов, а германцы — двести семьдесят два. Ту же «Толстую Берту» сконструировали еще в тринадцатом на Металлическом в Питере, но русская армия так и не получила сверхмощную осадную гаубицу, а немцы её сделали… Артиллеристы — самая передовая и просвещенная часть армии. Лобачевский, Чебышев, Ляпунов, другие выдающиеся ученые — те же Остроградскип, Маевский, Забудский — двигали баллистику, теорию стрельбы.

— Все это прекрасно, дорогой, но ведь новое всегда опрокидывает традиции, разрушает основы.

— «Новое»?! Это универсализм-то — новое?! Сбреем бороду…

— Ну-ка, ну-ка, посмотрим, как это у тебя получится,

— Русские генштабисты в свое время увлеклись универсализмом — по мордам получила вся армия, вся страна. Американцы рекламируют универсализм, а строят специальные пушки. И вообще, если хотите знать, мы бедны от богатства нашего, от небрежения своим отечественным, своим великим прошлым и великими талантами, бедны от рабского, слепого поклонения заграничному, подчас взятому у нас и вернувшемуся под чужим именем… Цезарь Антонович Кюи, наш генерал, известный больше как композитор, один из «Могучей кучки», был выдающимся фортификатором. В конце прошлого века он вел нашумевшую в военной среде дискуссию с германским генералом фон Зауэром. Зауэр утверждал, что не нужны больше форты со специальной артиллерией, Кюи — что нужны. И война доказала: прав был он. Нет, я не квасной патриот. Много там у них настоящего, хорошего, что стоит перенимать — и чем скорей, тем лучше. Но нельзя игнорировать опыт. Нельзя быть Иванами, не помнящими родства. Может, Грабин — сегодняшний Чохов? А мы проходим мимо и не оглядываемся.