Звездный лед

– Пауэлл, – выговорила Кристина медленно и отчетливо. – Пауэлл Каган.

– Господи! – вырвалось у Светы, едва удержавшейся от вскрика. – Откуда она…

– Знаешь, люди еще говорят о нем. Может, и не на публике, но наедине, в квартирах. В конце концов, он загнал нас в передрягу. Мы все знаем это, просто некоторым удалось оставить прошлое за спиной и двинуться дальше. У нас и так хватает забот, и не стоит всю злость и ненависть вымещать на человеке, умершем, наверное, уже столетие назад – будем надеяться, в тюрьме. Отбывать пожизненное наказание за преднамеренное убийство многих людей, тяжело и страшно больному, причем анальгетики не в силах унять боль… Но не у всех получается забыть и пойти вперед.

Кристина пожала плечами.

– Каган теперь – новое пугало, демон, каким родители пугают детей, чтобы заставить их слушаться. Веди себя хорошо, а то придет Пауэлл и отнесет тебя к своей жене.

Светлана посмотрела на куклу в руках демона и поняла: это же украденное дитя.

– Отнесет к своей жене?

– К злой ведьме, сумасшедшей старухе, живущей далеко на льду, – объяснила Кристина, кладя на стол рисунок Дон Мэйр и поднимая другой. – Посмотри-ка на портрет Беллы кисти Ричарда Флейга. Вот как он представляет ее.

Семилетний сын Чиёко Ямады и Карстена Фляйга намалевал распознаваемо безумную старую каргу, сидящую на корточках в растрескавшемся льдисто-голубом иглу под железно-черным небом. Светлана глядела на нее, объятая холодным ужасом. И ведь видела рисунок раньше, но не обратила внимания. Подумала: какая-то ведьма, ни на секунду не заподозрив, что это может быть Белла.

– Я никогда не внушала им такого, даже и не пыталась, – прошептала она, будто оправдываясь. – Дети не должны были и знать про нее.

– Кто-то проболтался.

– Кто же?

– Думаю, это мог любой из нас, в те моменты, когда мы забываем о детях, находящихся рядом. Можешь ты поклясться, положив руку на сердце, что никогда не упоминала Беллу или хотя бы не говорила о чем-то связанном с нею в присутствии Эмили?

– О связанном с Беллой я говорила, но…

– Эмили хватило и этого. Дети создают свою мифологию, своих ангелов и демонов. Нам достаточно указать – осознанно либо нет – им направление, дать едва заметный толчок в нужную сторону. Если дети боятся и ненавидят Беллу, то лишь потому, что поняли, что мы думаем о ней.

– Они слишком маленькие, для того чтобы думать о монстрах.

Кристина вернула на стол рисунок, роняющий капли краски. От черной полосы наверху листа к хижине Беллы потянулся черный потек-щупальце.

– А может, и не такие уж маленькие. Через четыре года мы встретимся с настоящими монстрами. Не стоит ли начинать думать о них уже сейчас?

Дети покончили с шоколадом и снова помчались по залу, вопя и хохоча, лопая шарики, расплескивая напитки и разбрасывая еду. Не в силах унять тревогу после взгляда на рисунки, Светлана захлопала в ладоши, привлекая внимание. А когда заговорила, ее голос звучал нервно и слегка фальшиво:

– Эй, ребята, хотите посмотреть кино?

Дети мечтали о кино не меньше, чем о шоколаде. Светлана выждала, пока они соберутся перед прилепленными к стене флекси, усядутся и приготовятся долго и внимательно смотреть на экран, не отвлекаясь на перешептывания и беготню в туалет.

– Мы нашли это кино в архивах, – с улыбкой сообщила Светлана. – Оно лежало там годами в неверно названном файле. А это значит, никто из вас не видел его раньше. Разве это не здорово?

Большинство детей закивали, Дэнни Мэйр заревела.

– Этот фильм я видела, когда была маленькой девочкой, – продолжала Света, собравшись с духом. – Даже тогда это был старый фильм. Моя мама смотрела его, будучи не намного старше вас. Я знаю, вам понравится. Он про маленькую рыбку, оранжевую, крохотную, с одним плавником больше другого. Она потеряла папу и пережила всевозможные волшебные приключения, пока они с папой искали друг друга. Они встретили огромных черепах… Впрочем, не стану портить удовольствие пересказом. Не лучше ли посмотреть сам фильм?

Дети загомонили вразнобой, соглашаясь вежливо, хотя и без особого энтузиазма. Кое-кто из малышни уже занялся своим делом.

Светлана подумала, что лучше уж было не произносить речей перед кино. Она запустила фильм со своего флекси и устроилась за задними рядами.