Звездный меч

— Ещё бы! Вольный торговец — состояние души, а не профессия. Профессия — это капитан, инженер, навигатор, карго, врач, солдат и так далее. А вольные — не просто существа, зарабатывающие на хлеб перевозкой и перепродажей товар-pa. Наша торговля это как музыка, как литература, как искусство, в общем. Должен быть настрой! И потому первых-последних в ней быть не может, ведь это состояние души, а не забег на сто метр-ров — кто кого на дольку секунды опередит...

— Но всё-таки, продолжая мысль о двух диаметрально противоположных взглядах...

— Да, конечно же. Мы по эту сторону прилавка, все прочие — по ту. Так и должно быть. И самоощущения абсолютно разные, когда стоишь там, а не сям. Аналогично — для «там». И угол зрения меняется кар-рдинально...

— Каждому своё, дхорр задерри, — вздохнул я. — Только иногда становится смешно и страшно одновременно, когда просекаешь, что покупатели о нас думают, какими спесивыми монстрами нас мнят...

— Ничего. Это ерунда по сравнению с мировой революцией, как говорят наши друзья-реставраторы, с суеверным придыханием и охранными жестами... свят, свят!.. молвя ужасающее словосочетание «мировая революция». Свежее пополнение всё равно к нам прибывать будет, надеюсь... Легенда о нас, фри-трейдерах, — это ведь тоже один из видов товара, мы сами себя им сделали. По этому же типу маркетинга, к примеру, работают агентства моделей, которые во всеобщих кумир-ров превращают девчонок, мальчишек, нитонидругое различных рас ОП... Продавая модель, ты продаёшь мечту, то есть зарабатываешь на иллюзии. Каждый, каждая, каждое должны подумать: и я так могу! Для разнополых, кроме того, обязателен сексуальный подтекст: и я с ней, с ним, могу! Хотя бы в ночных жарких грёзах... Так вот и мы. Вольные торговцы — миф о свободе... И так же как моделька боится, что красота её исчезнет, кончится, ибо живому организму свойственно стареть... так и мы боимся, что исчезнет повод — торговля, и нам формально нечего будет делать. Нечем оправдать наше неуёмное стремление к вечному и непрестанному движению. Поэтому мы создали своё супероружие. Стар-ро как мир, но вечно справедливо: миф — оружие. Создай миф — и добьёшься цели. Вбей этот миф в головы разумных, чтобы каждое, каждая, каждый вдруг подумали: «А ведь и я могу?!» Могу, если захочу!!! Такие вот дела, малыш... Наш имидж — тоже товар, ещё и какой! Иначе где бы мы взяли свежую кровь, при всеобщем враждебном к нам отношении?!!

Сокрушённо помотав лохматой головой, Ба ухватила за шкирку пробегавшее мимо хитиново-чешуйчатое хгирн'еубелло с подносом я полотенцем и заказала тому ещё пузырей принести. И мы чокнулись аж бегом принесённым «Эмбер amp; Блэк Принс», тёмным клаустаунским, и мы выпили за нас под торжествующе провозглашённое Бабулей: «За нас с нами и хер с ними!!» — и мы шваркнули банки об пол, расколошматив их на счастье (древний земной магический ритуал).

...И мы продолжили животрепещущий разговор.

— Конечно, далеко не всякое существо, которому надоела окружающая среда обитания, оказывается в Десятках неограниченных и накалывает себе тату розы векторов, символизирующее полнейшую свободу выбор-pa курса. Для этого, наверное, надо иметь в себе осо... особый ген беспокойства, что ли. Шило в заднице.

— Чему уж быть, так тому — и быть, — кивнул я согласно. — А як же ж.

— Каждому своё, ясный пень. Кому-то нравится протирать задницу в кресле у домашнего терминала, а кому-то дур-рно делается уже от мысли, что доведётся встретить подряд два рассвета одного и того же солнца...

— Брррр!!!

— Разные, разные... Глянь хотя бы на этого уродского жлобяру пент-онидейсика... Универсален лишь принцип: пр-родаётся и покупается всё. Только валюты разные. Кому за деньги, кому за услуги, кому за чувства...

— И любовь, Ба?..

— Любовь — договор купли-продажи. Да! И никак иначе, хочется нам того или нет. Из двоих обязательно кто-то пр-родаёт, а кто-то покупает. Взаимно — попеременно либо параллельно... Но вот вся заковыка в том, соблюдаются ли изначально оговоренные условия сделки, честны ли договаривающиеся партнёры... — Правоверная коммерциалистка Ррри замолкла и взрыкнула возмущённо. Мне показалось, я понял, о чём это она, собственно.

— Всё, вся и все — товар. И р-разумные любого биовида, как товар. Разнятся вот только... тем, что одни товар залежалый, а вторые — ходовой.

— В смысле — домоседы и бродяги? Тогда мы — ходовой...

— И в этом смысле тоже. Любишь ты поэтическую образность, символист хренов... Но не только. Я о том, что... э-э, одни человеки окружающим нужны дозарезу, а другие и на фиг никому не надобны. Думаю, это зависит от нас самих. Какие мы есть, в такую товар-рную категорию и угодим.

Ррри помолчала немного, словно вспоминая что-то, и тихо вымолвила:

— С двух сторон я жгу свечу, /Не жалея плоти и огня, / Чтоб, когда навеки замолчу, / Близким стало грустно без меня...

— Весь в тебя, — мстительно припомнил я ей, — почитательница поэзии хренова. Это чьё, кстати?

— С кем поведёшься, от того блох и наберёшься, ясный пень. Не помню, какой-то ваш классик, человечий.