Звездный прилив

– Бесконечно долго на Китрупе – нет, это мало похоже на рай… – Хикахи иронически раскрыла рот. – Если это весёлые новости, грустные – только с предупреждением.

Джиллиан рассмеялась.

– Обязательно. Теперь поспи. Убавить свет?

– Да, пожалуйссста. И, Джиллиан, спасибо за новости. Убеждена, это важно, что мы будем работать с аборигенами. Надеюсь, экспедиция окажется успешной. Передай Крайдайки, что я вернусь к службе раньше, чем он откроет новую банку тунца.

– Непременно. Спи спокойно, дорогая. – Джиллиан тронула сенсор, и свет понемногу померк. Хикахи сонно помигала и уснула чутким сном людей моря.

Джиллиан уплыла в наружную часть госпиталя, где Маканай будет принимать целую очередь дельфов с жалобами, явившихся на сигнал о прохождении медосмотра. Джиллиан покажет врачу изотопные профили Чарли, затем вернётся в лабораторию и немного поработает.

Спать хотелось, но она знала, что засыпать будет долго. В нынешнем её настроении она сопротивляется всему.

Логика – вот проклятие и благословение их воспитания. Она знала, Тому нужно быть там, где он должен быть, выискивая шанс всех спасти. Он уехал срочно, у него просто не было времени разыскать её, чтобы попрощаться.

Умом Джиллиан понимала всё. Она повторяла это про себя, возвращаясь в лабораторию. Но формулы помогали лишь отделить большие проблемы от ме́ньших, чуть слабее переживать холод пустой постели.

19 Крайдайки

– Кининк – учение о взаимосвязи, – сказал он слушателям. – Этот аспект порождён общим дельфиньим наследием. Но кининк ещё и умение точно сравнивать. Вторая часть досталась нам от человеческих патронов. Кининк есть синтез двух видений мира, такой же, как и мы сами.

Около тридцати неодельфов парили перед ним. Цепочки пузырьков поднимались из их дыхал. Перемежающиеся непроизвольные щелчки сонаров были единственными звуками.

Люди отсутствовали, и Крайдайки не было необходимости держаться чётких конечных согласных и долгих гласных стандартного англика. Но его речь в буквенной записи порадовала бы любого профессора английского.

– Подумайте о бликах на поверхности океана, там, где воздух касается воды, – предложил он ученикам. – Что нам говорят эти блики?

Во взглядах учеников читалось лишь удивление.

– О каких бликах идёт речь? Говорю я об отражениях из-под воды или на воде? И даже больше – это отражения света или звука?

Он развернулся к одному из самых внимательных дельфинов.

– Уаттасети, представь, что ты один из наших предков. Какое сочетание видишь ты?

Техник двигательного отсека заморгал.

– Звуковые образы, капитан… Доразумные дельфины подумали бы о следах звука в самой воде, отражающихся от поверхности вниз.

Усталость звучала в голосе техника, но Уаттасети появлялся на каждом занятии, настойчиво желая самосовершенствоваться. Ради душевного строя таких, как Уаттасети, загруженный капитан выкраивал время на занятия.

Крайдайки кивнул.

– Вот именно. А что подумают люди?

– Что отражается свет, идущий сверху, – тут же ответил повар кают-компании Стат.

– Вполне возможно, хотя мы и знаем теперь, что многие из «ушастых» в конце концов начинают слушать…

Все с удовольствием похохотали после безобидной шутки в адрес патронов. Смех – мера состояния духа команды, и он замерял его, как замерял бы массу топливной ячейки, сжимая её челюстями.

Впервые увидев подплывающих к группе Такката- Джима и Кта-Джона, Крайдайки ощутил мгновенное беспокойство. Такката-Джим посигналил бы ему, если что-то случилось. Однако похоже, он просто приплыл послушать.

Если это означало наступление конца долгой и необъяснимой угрюмости первого помощника, Крайдайки оставалось только радоваться. Он оставил Такката- Джима на борту, вместо отправки с Орли в спасательной группе, чтобы всё время держать его под присмотром. Без всякого воодушевления он раздумывал, не пора ли менять всю цепочку офицеров.

Капитан дождался, пока утихнет смех.

– Теперь подумайте вот о чём. Где мысли людей об этих бликах от поверхности воды сродни нашим?

Тела слушателей отразили высокую сосредоточенность. Занятие было предпоследним. Работы по ремонту требовали присмотра, и было велико искушение отменить встречи. Но слишком многие в команде страстно хотели изучать кининк.

В самом начале полёта почти все фины занимались учёбой, играми и спортивными соревнованиями, помогавшими избавиться от скуки дальнего перелёта. Но после трагических событий в Скоплении Мелей, когда двенадцать финов погибли, обследуя жуткий брошенный флот, некоторые стали отделяться от корабельного сообщества, сбиваясь в собственные малые группы. Некоторые даже проявляли странный атавизм – растущие затруднения в пользовании англиком и в способности сосредотачиваться, так нужной космонавту.

Крайдайки пришлось постоянно менять расписание вахт, находя замены. Он поручил Такката-Джиму подбирать работу для «потерянных». Помощнику это занятие, казалось, было по душе. С помощью боцмана он находил полезное дело даже для самых тяжело поражённых.