Читаем Звездоход Федя полностью

Звездоход готов! Это научный факт! (Папа вытягивает у звездохода на голове усики-антенны). С этими антеннами ты будешь хорошо слышать, сын мой! Слышишь?



Звездоход шевелит антеннами. Папа щелкает выключателем у него на спине. В глазах звездохода загораются электрические фары.



Теперь ты будешь хорошо видеть. Видишь, да?



Звездоход мигает лампочками.



Да, ты еще не умеешь разговаривать. Будем учиться говорить. (Щелкает выключателем). Скажи-ка: папа.


ЗВЕЗДОХОД (металлическим голосом). Компьютер.


ПАПА. Что? Скажи: па-па.


ЗВЕЗДОХОД. Перфорация.


ПАПА. Да нет же: па-па.


ЗВЕЗДОХОД. Па-параллель.


ПАПА. Ах ты батюшки! Я же забыл запрограммировать человеческий словарь. Научные термины попали в него, пока я его строил. (Что-то поправляет). Теперь в тебе все слова есть. Скажи: па-па.


ЗВЕЗДОХОД. Па-па.


ПАПА. Вот и хорошо. Научишься понемногу.


ЗВЕЗДОХОД. Помногу.


ПАПА. Что?


ЗВЕЗДОХОД. Ногу.


ПАПА. Не понимаю.


ЗВЕЗДОХОД. Гу.


ПАПА. Плохо дело, слова распадаются в нем на части. Надо еще подрегулировать. Попробуй скажи, сынок: небо.


ЗВЕЗДОХОД. Обен.


ПАПА. Нет, мне это не нравится. Скажи: вода.


ЗВЕЗДОХОД. Адов.


ПАПА. Вот беда! Слова получаются наоборот. (Что-то еще подкручивает). Теперь, кажется, все должно быть в порядке. Скажи теперь: "Папа, я твой сын звездоход".


ЗВЕЗДОХОД. Папа, я твой сын звездоход, звездоход, звездоход, звездоход…


ПАПА. Стой, стой, стой! Заедает. (Опять что-то доделывает). Что же это в самом деле? Где ж это все-таки мои очки? Ну, еще раз: "Папа, я…"


ЗВЕЗДОХОД (перебивает). Па-па, я уже научился говорить "папа"; я уже хорошо говорю "папа".


ПАПА. Фу, ну наконец-то речь отладил.


ЗВЕЗДОХОД. Папа!


ПАПА. Да, сынок?


ЗВЕЗДОХОД. Как меня везут? Нет, как меня возьмут? Нет. Как меня зовут?


ПАПА. Звездоход.


ЗВЕЗДОХОД. Не-е-т, это не имя.


ПАПА. Ты можешь сам выбрать себе имя. Вот другие ребята не могут. Их называют раньше, чем они научатся говорить. В твоем словаре имена тоже перечислены.


ЗВЕЗДОХОД. Хорошо. (Быстро проговаривает). Колявасясашаславамиша. Пусть меня зовут Федя.


ПАПА. Очень славное имя.


ФЕДЯ. Очень. Чрезвычайно. В высшей степени…


ПАПА. Постой, постой. Не говори сразу столько одинаковых слов.


ФЕДЯ. Хорошо. Ладно. Непременно. Обязательно. Так и будет.


ПАПА. Опять! Достаточно ведь и одного слова. Понял?


ФЕДЯ. Понял.


ПАПА. Отлично. А теперь давай поучимся ходить. (Ведет Федю за руку, тот шагает сначала очень неуверенно). Раз, два. Шаг, два.



Федя шагает все быстрее и быстрее, потом вырывает руку и начинает бегать по комнате.



ФЕДЯ. Я умею ходить! Я умею ходить! И-эх! Я умею бегать! (С разбегу вскакивает на глобус, перебирает ногами, глобус вертится под ним как сумасшедший).


ПАПА. Постой, постой, что это ты делаешь? (Сталкивает Федю с глобуса).


ФЕДЯ. Бегаю!


ПАПА. Бегать-то ты бегаешь, это научный факт. А теперь тебе предстоит понять самое главное. Ты должен полететь на далекую планету.


ФЕДЯ. А почему нету?


ПАПА. Чего?


ФЕДЯ. Пла. Ты же сказал: пла-нету.


ПАПА. Ты не торопись и слушай внимательно. Далеко-далеко, высоко в небе есть планета. Ее зовут Тарий. Там находится источник здоровья. Но он заперт. Ее хозяин - маг Мрак. Тебе надо найти ключ, отпереть источник с водой и привезти воду людям.


ФЕДЯ. Понял, понял, я привезу!


ПАПА. Но не думай, что это так легко.


ФЕДЯ. Я умный. Я сильный.


ПАПА. Сильный должен быть еще и добрым. Сейчас отрегулирую программу доброты. (Что-то еще подкручивает в звездоходе).


ФЕДЯ. Папа, ты ведь тоже добрый.


ПАПА. Ну что об этом говорить!


ФЕДЯ. Ты очень добрый, папа.


ПАПА. Ах ты маленький мой сынок. Тебя бы еще поучить! Потренировать! Да вот приходится посылать тебя в такой далекий путь.


ФЕДЯ. Ты не беспокойся, я справлюсь.


ПАПА. Справишься, я верю. Надо мне тебя еще против огня закалить и сделать так, чтобы никакая буря не была для тебя опасна. (Обходит Федю кругом, что-то подлаживает, подкручивает). Так… Сто градусов, тысяча, две тысячи. Хорошо. Теперь волну. Три. Пять. Десять. Двенадцать баллов. Я думаю, все.


ФЕДЯ. Папа.


ПАПА. Что, Феденька?


ФЕДЯ (ласкается). Ты хороший.


ПАПА. Сыночек! И ты у меня хороший получился. Да. Послушай. Вот здесь, в этой пуговке, сильное оружие - острый луч. (Вытягивает луч из пуговки).


ФЕДЯ. Мне он очень нравится. (Хватает луч и начинает им фехтовать).



Папа еле от него увертывается.



ПАПА. Стой, стой! (Забирает у него луч и прячет обратно в пуговицу). Смешной ты у меня. Как я буду о тебе беспокоиться!


ФЕДЯ. Да нет, папа, ты не беспокойся.


ПАПА. Запомни еще. Ты умеешь хорошо ходить, но тебе нельзя попадать в яму, Феденька. Ты сам не сможешь выбраться из нее. Ты слишком тяжелый. Не попадай в яму! Не выберешься.


ФЕДЯ (с жаром). Нет. Никогда. Ни в коем случае. Ни под каким видом.


ПАПА. Если будет тебе очень трудно, то в крайнем случае ты можешь меня вызвать. У тебя есть три элемента для трех сеансов связи с Землей. Запомни: только три. Вызывай меня в самом крайнем случае.


ФЕДЯ (видно, что он немного трусит). Хо-ро-шо.


ПАПА. Эх, спокойнее было бы лететь самому, но пока туда можно только звездоходу. А теперь посидим перед дорогой.



Перейти на страницу:

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное