Звездолеты погибшей империи

— Безусловно, ждали, — согласился Торвальдсен. — Нечто главное в вас — ждало. Это было понятно с самого начала. Такими людьми, как вы, невозможно управлять, за ними можно только следовать. И я действительно надеюсь, что династия Ангелов принесет больше пользы Византии, чем династия Каподистрия.

Тиберий сморщился.

— Не знаю, — сказал он. — Не уверен. И если честно, меня это не волнует. Политика — это власть ради власти. Абсолютная сила. Мы все — носители силы, кто–то большей, кто–то меньшей… и больше ничем не отличаемся. Сила — это все. А польза — это гораздо меньше, чем все… Но вообще–то рано рассуждать, я ведь еще не император.

— У вас есть приличные шансы им стать, — сказал Торвальдсен. — Негропонти больше не станут терпеть Велизария, но и сами они в императоры не годятся. Ни Александр, ни Кирилл. Они это понимают… Только не думайте, что вас хотят сделать подставной фигурой. Они не такие идиоты, чтобы надеяться манипулировать вами. Им нужен сильный человек, в тени которого можно будет спокойно жить. Не больше и не меньше.

— И они выбрали меня…

— И они выбрали вас, — согласился Торвальдсен. — Насколько я знаю, этот вариант рассматривался уже тогда, когда мы с вами впервые встретились. Тогда они еще сомневались. Сейчас — уверены. И в любом случае, гражданскую войну надо прекратить.

— Я понял, — сказал Тиберий. — Спасибо вам. До встречи.

Экран погас. Тиберий отошел от уснувшего терминала и сел на кровать, чувствуя, как внутри крутится что–то бешеное и мутное.

Где правда? Где ложь? Что вообще значат эти слова? Кто сейчас кем манипулирует? Мозг ментата привычно перебирал все гипотезы, все возможные ходы и сочетания интересов. Большинство из них тут же забывались, потому что были неважны. Цепочки вероятных политических ходов пересекались и сливались, выводя на магистраль, в конце которой…

Порфира. Императорский пурпур.

Совершенно неважно, обманывают меня или нет. Важен результат.

Он потянулся и лег на кровать, заложив руки за голову.

Хаббл–детектор по–прежнему горел красным. Флотилия из четырех линкоров шла к самой красивой планете в мире. К Антиохии. Шла, чтобы дать бой.

Хан был потрясен.

Он так и летел через пролив Смерти на штабной «стрекозе»: потрясенный.

Освобождение Виндзора Уайта было для Хана полной неожиданностью. Он почувствовал, что теряет контроль над событиями. Для контрразведчика такое состояние недопустимо; особенно — для контрразведчика, который втянут в заговор.

Совсем флот спятил, думал Хан, глядя на бегущее под самолетом побережье. Или… Или это не флот. Стремительность в сочетании с тайной — это почерк Ледяного дворца… черт бы его побрал… Ну не мог же арест Уайта быть акцией прикрытия? Или мог?..

Он постарался подумать спокойно. Уайт освобожден. Внезапно. Дело его закрыто, и, видимо, он получил командное назначение. Где — это сейчас неважно. Но нам важно до него добраться. Теперь уже буквально любой ценой. Несмотря ни на какой риск. Потому что на разработку других фигурантов времени не осталось.

Как ни странно, после этой мысли Хану стало спокойнее. Он склонился к иллюминатору, посмотрел прямо вниз.

Стальная вода под прозрачными крыльями…

— Все это неплохо, — сказал генерал Одзаки. — Вы сделали большую работу, Хан. Я этого не забуду.

Хан молча кивнул. Временный штаб генерала находился на втором этаже здания военного аэродрома. Отсюда виднелась местность — сиреневая пустыня. И пыль. Рогатые вышки, где–то кто–то кричит, где–то кого–то гоняют строем…

Безымянная зона.

— Позвольте вопрос, — сказал генерал. — Почему вы занимались только Уайтом, оставив в покое других возможных героев?

Хан был готов к этому.

— Я один, — напомнил он. — То есть, конечно, у меня есть Микава, но он просто технический исполнитель. А все остальные — это люди, которых я вынужден использовать полностью втемную. Я ведь на Арьяварте нелегально. Чтобы разрабатывать сразу трех адмиралов в таких условиях, нужна сеть. А если сети нету, я делаю что могу. Создаю ее на ходу. Но хочу напомнить вам, что к объектам космофлота я не могу даже близко подойти — накроют сразу же. Уж не говоря о вербовке кого–то оттуда…

Одзаки задумчиво кивнул.

— Но вы же кого–то вербуете?

— Гражданских. Моряков или клерков. И то — я стараюсь, чтобы это не выглядело как вербовка. Нам повезло, что вся Шакти сейчас попала в военную зону. Иначе бы меня и слушать не стали… А так — я могу сослаться на полномочия фронтовой контрразведки. Против флотских это не сработает, но против планетной плесени…

Одзаки поднял на Хана свои карие глаза.

— Вы сосредоточились на Уайте, потому что он уроженец Шакти?

— Поэтому тоже. Все его родственники, друзья, все его связи за исключением чисто флотских — здесь. У меня по ним довольно полный пакет информации. Если бы я разбрасывался на разные объекты, я бы не получил и этого.

Одзаки кивнул и протянул руку к чайнику.

— Вы действовали правильно, — сказал он. — Но теперь Уайт для вас недосягаем. Как же быть?

Хан собрался. Начиналось самое трудное.

— Я… думаю, что у меня есть канал связи с ним. Надежный.

Одзаки поставил перед Ханом чашечку.

— Да?