Звездолеты погибшей империи

Токугава, впрочем, его разочаровала. Полярного континента, на котором, по слухам, творились какие–то чудеса, ему не пришлось видеть даже с орбиты. А на Центральном континенте все было скучно. Почти голая равнина, на которой тут и там лепились поселки, торчали энергостанции, и еще она была вся оплетена сетью рельсовых дорог. Именно по такой дороге они сейчас вдоль берега океана и ехали.

— Центральный континент — это система жизнеобеспечения столицы, — сказал ему в первый же день здешний командир полка, субадар–майор Джейсон. — Понял? На Полярный континент ни меня, ни тебя не пустят — харями не вышли. Там император живет. А мы с тобой — прах под его ногами, как ты знаешь. Хм, Рао… Тебе говорили когда–нибудь, что император — боевой товарищ солдатам?

— Говорили.

— Забудь, — посоветовал Джейсон. — Ты офицер, тебе в бредовые сказки верить нельзя. Императору на нас насрать с высоты ледяного купола. Скорее всего, он даже ничего не знает про нас. Но нас это — что? — не волнует. Служба императору есть наша жизнь, и выбора нам не дано.

Рао только кивнул. От иллюзий он действительно уже избавился.

Джейсон грозно засопел.

— Усиливают нас, — пробормотал он. — Всю группировку на Токугаве усиливают. Я не знаю, зачем. Работа у тебя рутинная, сам увидишь. Кататься по берегу и смотреть на море. Красота. Но… Готов будь. Ко всему.

Вспоминая сейчас эти слова, Рао улыбнулся про себя. Его подчиненные, все как один, считали патрулирование берега бесполезным: начальство, мол, само не знает, чего хочет. Протестовать, впрочем, никто не пытался. Все солдаты были выходцами из Безымянной зоны, а там подчинять людей умели.

Весь реальный жизненный опыт Рао только с Безымянной зоной и был связан. Почти весь. Пока он был на Шакти, его ненадолго перебросили со взводом на континент Арьяварту, и там он краешком глаза видел другую жизнь — мирную, сложную, гармоничную… Ту самую, которую «бессмертным» полагалось защищать. Наверное.

Рао покосился на обветренную рожу Удава. Мирную жизнь защищать, ага. Солдаты Безымянной зоны. Головорезы, садисты, полукалеки, только и умеющие, что убивать и умирать… Сильно же они удивятся, если сказать им такое.

— Часа через два на базе будем, — просипел Удав.

Рао кивнул. Отдохнуть бы не мешало. Конечно, лень в подчиненных поощрять не следует. Но на самом деле — не мешало бы.

Интересно, зачем все–таки наше патрулирование? Чего они там в штабе ждут?

Рао посмотрел на небо — серое, с бледными облаками. Бронедрезина выставила в него четыре зенитных автомата. Но все было тихо.

Он стал думать о Полярном континенте. Эх, побывать бы там хоть раз в жизни… Многоэтажные хрустальные дворцы, сады под прозрачными куполами, проходящие на невероятной высоте мосты… Кое–что из этого он видел на фотографиях в альбоме. Но там не было людей. Какие в Ледяной зоне люди? Ведь наверняка — совершенно особые, прекрасные… Рао казалось, что он отдал бы полжизни только за то, чтобы увидеть их.

Его размышления прервал сидевший сзади зенитчик.

— Командир…

Рао машинально посмотрел в небо. Потом — на зенитчика. Потом опять в небо.

Сквозь облака — россыпь мелких точек. Словно яркие булавочные уколы: то гаснут, то зажигаются.

— Что это?

Зенитчик затряс головой. Рао и сам не знал ответа. Теперь в небо смотрел уже весь экипаж дрезины.

Точки продолжали вспыхивать — уже реже. Утихло? Но…

…И тут зажглось будто маленькое солнце. Размером уже не с булавочный укол, а с булавочную головку. Рао даже зажмурился от неожиданности.

Вспышка затухла. Зато странные волны огня пошли по небу, высвечивая одно облако за другим.

Все молчали.

Макс фон Рейхенау впервые руководил операцией такого масштаба. Он прекрасно понимал, как рискует Велизарий, ставя его сюда. И причины такого риска он понимал тоже… Эскадру удалось вывести на цель очень ровно, и все шло гладко, пока подвижная мина вражеской противокосмической обороны не накрыла «Франца фон Хиппера». Макс только зубами скрипнул. От «Хиппера» не осталось буквально ничего, его разнесло на атомы; вспышка смотрелась впечатляюще даже на экранах, и можно было лишь гадать, что думают по этому поводу жители планеты. Но как раз тут в дело вступили линкоры Северного альянса, которые стали подавлять планетную ПКО не огнем по точечным целям, как истребители, а просто выжиганием целых секторов под большими телесными углами. Истребители, впрочем, тоже работали очень быстро. Так что уже через восемь минут адмирал Уайт смог передать со своего командного пункта заранее оговоренные слова: «Ди люфт ист рейн».

Пространство чисто.

Теперь началась вторая фаза операции. Девять линейных кораблей выстроились над северным полушарием в запутанном с точки зрения внешнего наблюдателя порядке; каждый из них описывал довольно сложную квазициклоиду, при этом все время удерживая луч на строго определенную точку поверхности планеты. Тактика динамической привязки, впервые примененная при Варуне тем же Вином Уайтом.

Убедившись, что с построением все нормально, Макс помедлил пару секунд и вручную ввел с клавиатуры ключевое слово: BRENNSTART.

И на Токугаву обрушился огонь.