Звезды и Лисы

— Ой, — испугалась Лиса. — Это я зря, наверное, да?.. Не нужно было говорить, да?..

Наталья Александровна вздохнула. Водить себя за нос так уж открыто она не позволит. Мужчины пусть остаются в неведении, это их дело, но она играть в игры по правилам этой девицы не станет.

— Девочка, — сказала Наталья Александровна проникновенно. — Ты берешь такие интересные интервью у таких интересных и больших людей!.. Я часто и с удовольствием смотрю. Ты задаешь серьезные вопросы, и твоя логика мне нравится! Я никогда не поверю, что ты просто так, в разговоре с малознакомым человеком, способна выболтать чьи-то секреты!

Лиса вдруг вся вспыхнула. Очень белая кожа покраснела неровно, пятнами. Даже на ушах появились пятна!

— За информацию тебе спасибо, — продолжала Наталья Александровна. — Я поняла, что Сандро не один, с ним Дуня, но ты не знаешь, кто она такая и откуда взялась.

— Откуда взялась, знаю, — пробормотала Лиса и потрогала собственные горящие уши. — Она соседка того человека, Милютина, который оставил завещание в пользу Ника и Сандро. Она красивая. Она нам вчера помогала.

— Отлично. Там осталось немного взбитой клубники. Тебе добавить?..

Лиса кивнула.

— Я бы вам все рассказала, — призналась она. — Но не могу.

— Будем ждать, когда сможешь.

Ник с телефоном в руке заорал с порога:

— Ну, конечно, я знаю этот адрес! От нотариуса!.. Дом на Николиной Горе — часть завещанного нам имущества, чтоб ему провалиться!.. А я кретин, дебил!..

— Что такое?! — грозно спросила мать.

— Надо было раньше сообразить!

— Нико, мы даже не знали, тот ли Милютин ухаживал за нашей Верочкой или не тот! Как ты мог сообразить раньше?..

— Не знаю как, но должен был! И это тот самый Милютин! Лиска, собирайся, поедем на гору!

— Передай Сандро, чтобы позвонил, — распорядилась мать. — Когда все закончится, вымой окна, на дворе весна, а у тебя в квартире осень и запустение.

— Хорошо, мама.

— Сразу же сообщите, если хоть что-нибудь выяснится.

— Ладно, мама.

— Я расспрошу Верочку получше. Она любит рассказывать о себе!.. Я позвоню.

— Конечно, мама.

— И не лезьте на рожон, — заключила мать с сердцем. — Большое зло ходит совсем рядом. Я его чувствую.

Лиса уставилась в пол.

Она тоже чувствовала это самое «большое зло» и улавливала его приближение.

Ник поехал бы на электричке — чего лучше, тем более машины все равно нету, она так и осталась возле дома тети Веры после первого визита на радость майору Мишакову, если он возьмется искать вещественные доказательства виновности братьев Галицких. Майор только начнет искать, а тут уж для него все приготовлено — и машина на стоянке, и очки на столе, которые Ник оставил там во второй визит.

Ник поехал бы на электричке и даже речь стал произносить о том, что только дебилы и кретины везде раскатывают на машине, хотя ни проехать как следует, ни припарковаться нельзя, и вообще схему движения то и дело меняют, не разобраться, где есть повороты, где нет, а где сделали одностороннее!..

Он поехал бы, но Лиса сказала, что не выстоит в электричке, показала на свои ноги, и Ник покорился — хорошо, пусть будет такси.

В машине они почти не разговаривали. Лиса о чем-то напряженно думала, работа мысли отражалась на острой мордочке. Должно быть, думы ее были нелегки, потому что мордочка вскоре стала несчастной, а потом Ник заснул под протяжную восточную музыку.

Проснулся он, когда Лиса стала тянуть его за руку.

— Приехали? — пробормотал он и сразу полез в карман за кошельком. Ему стало неловко, что он проспал всю дорогу. Должно быть, храпел еще!..

— Нет пока, — бодро сказала Лиса. Она уже выбралась наружу и теперь заглядывала в распахнутую дверь. — То есть приехали, но еще не туда.

— А куда мы приехали?

Ник сунул водителю деньги, вылез и огляделся.

Узкая асфальтовая шоссейка, обсаженная с двух сторон кустами, только взявшимися зеленеть. Слева и справа заборы — от земли до неба.

Лиса перешла шоссейку и нажала кнопку домофона, прикрученного к калитке. Ник подумал: надо же, даже в Великой Китайской стене, оказывается, есть домофоны!..

— Забежим на пять минут, — сказала Лиса с фальшивым оживлением. — Я кроссовки другие надену, и мы сразу дальше двинем. Здесь близко, через две улицы!

— Подожди, — попросил Ник, заподозривший неладное. — Ты сейчас куда ломишься?

Внутри Великой Китайской стены сухо щелкнуло, калитка приоткрылась.

— Я тут живу, — призналась Лиса. — С папой и его… семьей. Тут еще живут… эта… папина жена, и Елисей, и Светозар.

— Какой… Елисей?

— Мои братья, — объяснила Лиса. — Елисей и Светозар. Малолетние. Проходи. Только я тебя прошу, Ник, — она вздохнула и понизила голос. — Ты сразу не устраивай скандалешник, ладно?.. Лучше потом, попозже.

— Я никогда не устраиваю!..

— И хорошо, и правильно, — заторопилась Лиса. — К чему нам скандалы?

— Юля, — грозно сказал Ник. — Я ничего не понял.

Она сильно потянула его за руку, как норовистого ишака за сбрую, он поневоле пошел за ней, слишком ошеломленный, чтобы всерьез сопротивляться.