Звезды смотрят вниз

Артур улыбнулся. Невозможно было устоять перед таким веселым и обаятельным человеком, как Джо.

– Разумеется, и мы со своей стороны очень довольны, что заключаем с вами договор.

Джо любезно закивал головой:

– Что, дела не так хороши, как могли бы быть, а, мистер Баррас? Знаю, знаю, можете не говорить. Тот, кто складывает все яйца в одну корзинку, никогда не может быть спокоен… Потому-то мы с Джимом и беремся за всякие дела.

Он остановился и рассеянно угостил сам себя папиросой из коробки, стоявшей на письменном столе Артура, затем объявил с некоторой важностью:

– Вы знаете, что в будущем месяце мы реорганизуемся?

– То есть учреждаете акционерное общество?

– Вот именно. Для этого настало время. На рынке большое оживление.

– Но вы, конечно, не поступитесь своими интересами?

Джо от души рассмеялся:

– За кого вы нас принимаете, мистер Баррас? Мы получаем двести тысяч за согласие, кучу акций и право контроля над правлением.

– Вот как! – Артур слегка вздрогнул. На одну секунду подумав о своих неудачах, он ощутил жажду такого же успеха, таких же сногсшибательных доходов.

Пауза. Затем Артур подошел к столу:

– Ну, так как же насчет договора?

– Да, да, мистер Баррас, сэр, я готов, когда вам будет угодно. Всегда готов заняться делом… Ха-ха! Хорошим, чистым, благородным делом!

– Я возражал бы против одного только пункта. Это – относительно неустойки.

– Да?

– Не может быть ни малейшего сомнения в том, что мы договор выполним.

Джо ласково усмехнулся:

– Почему же в таком случае вас беспокоит пункт о неустойке?

– Он меня не беспокоит, но раз мы так понизили цену и включили в нее стоимость доставки в Ерроу, то я думаю, что вы, быть может, согласитесь вычеркнуть этот пункт.

С лица Джо не сходила улыбка – все та же ласковая, приветливая улыбка, но уже с легким оттенком благородного прискорбия.

– Видите ли, мы должны себя обеспечить, мистер Баррас. Если мы заключаем с вами договор на коксующийся уголь, то мы должны быть уверены, что получим его. В конце концов, это только справедливо. Мы свое выполняем и хотим гарантии, что вы выполните свое. Но если вам это не подходит, то, разумеется, нам просто придется…

– Нет, – возразил торопливо Артур. – Это не важно. Раз вы настаиваете, то я согласен.

Артур больше всего на свете боялся упустить эту сделку. И он уже не сомневался, что пункт о неустойке совершенно справедлив, что это просто деловое требование, которого в такое тревожное время можно было ожидать от любой фирмы.

Готовясь подписать договор, Джо вынул толстое «вечное перо» в золотой оправе, подписал свое имя с затейливым росчерком, и Армстронг, который некогда осыпал Джо проклятиями на протяжении доброй полумили канатной дороги за то, что тот слишком быстро пустил вагонетку, теперь со смиренным усердием удостоверил его подпись. Затем Джо, сияя и крепко пожимая всем руки, сел в свой автомобиль и победоносно умчался в Тайнкасл.

Проводив Джо, Артур сел за стол, немного волнуясь (он волновался всегда, после того как принимал какое-нибудь решение) и раздумывая: не дал ли он Гоулену провести себя? Вдруг его осенила мысль, что он может застраховать себя от отдаленной возможности невыполнения договора. Повинуясь этому внезапному побуждению, он снял телефонную трубку и позвонил в контору общества «Ореол», услугами которого обычно пользовался.

Но оплата, которой там потребовали, оказалась слишком высокой, нелепо высокой, она поглотила бы всю ту скромную прибыль, на которую он рассчитывал. Артур повесил трубку и выкинул из головы эту мысль.

А 10 февраля, когда в шахтах началась круглосуточная работа в две смены, Артур забыл свои тревоги среди кипучей деятельности, хлопот и оживления на руднике. После долгого затишья он ощущал темп новой жизни рудника как биение собственного пульса. Вот ради чего стоило жить! Ради этой великолепной деятельной мощи «Нептуна». Вот этого он и желал – работы для всех, честной работы, честной оплаты ее и честных доходов. Уже много месяцев он не чувствовал себя таким счастливым, как сейчас. В этот вечер, воротясь с рудника, он вошел к отцу торжествуя:

– Мы работаем круглые сутки, в две смены. Я полагаю, тебе интересно узнать это, папа. В шахте работа снова идет полным ходом.

Молчание, полное недоверия. Баррас вглядывается в Артура с кушетки у камина, на ней он проводит время в своей комнате, куда его загнала холодная погода. В комнате нестерпимо жарко, двери и окна при содействии тети Кэрри наглухо закрыты, чтобы помешать проникнуть сюда «электричеству». Из-под пледа выглядывает спрятанная там пачка исписанных каракулями бумаг, а рядом – палка, с помощью которой Баррас уже может ковылять по комнате, волоча правую ногу.

– Ну и что же? – пробормотал он наконец. – Разве это не… разве так не должно быть всегда?

Артур слегка покраснел:

– Да, конечно, папа. Но в наши дни это не так-то легко!

– В наши дни! – Брови, теперь седые, сердито задергались. – Наши дни, ха-ха! Что ты понимаешь! Я потратил годы, многие годы… но я выжидаю… О да, я выжидаю…

Артур с нерешительной улыбкой глядел на распростертую фигуру отца: