Звезды смотрят вниз

Миссис Лесли была высокая брюнетка со сдержанными манерами. Она не была ни комична, ни сварлива, в ней не было ничего того, что обычно связывается с традиционным представлением о квартирной хозяйке на курорте. Она спокойно поздоровалась с Дэвидом, Энни и Сэмми и проводила их в комнаты. Но при этом миссис Лесли неожиданно совершила неловкость, обратясь к Энни со следующими словами:

– Мне думается, вам и вашему мужу лучше занять большую комнату, а мальчика поместить в меньшей.

Энни не покраснела, скорее даже, пожалуй, побледнела. И без малейшего замешательства ответила:

– Это не муж мой, а деверь, миссис Лесли. Мой муж убит на войне.

Тут покраснела уже миссис Лесли, покраснела мучительно, до корней волос, как краснеют сдержанные и скромные женщины.

– Как глупо с моей стороны… Я могла бы понять это из вашего письма.

Таким образом, Энни и Сэмми поселились в первой, большой комнате, а Дэвид – в маленькой. Но миссис Лесли почему-то казалось, что она своим замечанием больно ранила Энни, и она изо всех сил старалась угождать ей. Очень скоро миссис Лесли и Энни стали настоящими друзьями.

Каникулы проходили хорошо. Сэмми вносил в них большое оживление. Он, как электрическая игла, заряжал Дэвида энергией, хотя Дэвид в этом и не нуждался, – он в обществе Сэмми веселился не меньше его самого. Дни стояли теплые, а свежий морской ветерок, который постоянно дует в Уитли-Бэй, не давал теплу перейти в знойную духоту. Каждое утро они купались и играли на песке во французский крикет. Они невероятно объедались мороженым и фруктами и делали прогулки пешком в Каллеркотс, заходя в забавный старомодный ресторанчик, где старуха-хозяйка подавала им крабов. Дэвид испытывал угрызения совести, опасаясь, не вредны ли крабы для желудка Сэмми, но Сэмми любил их, и оба с виноватым видом шмыгали в маленькую столовую домика, состоявшего всего из двух комнат, в которых стоял запах смолы и рыбачьих сетей. Здесь они усаживались на волосяную кушетку и ели свежего краба прямо из жесткой скорлупы, а старуха-хозяйка, посасывая свою глиняную трубку, смотрела, как они ели, и называла Сэмми «миленький».

Крабы были замечательно вкусны. Так вкусны, что они вряд ли могли причинить Сэмми какой-нибудь вред.

На обратном пути Сэмми повисал на руке Дэвида, и они шли домой по бульвару. Тут наступало время вопросов. Сэмми разрешалось спрашивать о чем угодно, и он, подпрыгивая рядом с Дэвидом, попросту бомбардировал его вопросами; Дэвид то, что знал, объяснял правильно, а если не знал чего-нибудь, то фантазировал. Но Сэмми всегда угадывал, где начинаются «выдумки». Он поглядывал снизу вверх на Дэвида искрящимися щелочками глаз и заливался смехом:

– Э, дядя Дэвид, ты уже начинаешь выдумывать?

Но эти выдумки нравились Сэмми даже больше, чем правдивые ответы.

Они предпринимали вдвоем много увлекательных экскурсий. Энни, словно понимая, что им нравится быть вдвоем, держалась больше в сторонке. Она всю жизнь привыкла стушевываться, и, когда Дэвид и Сэмми звали ее гулять, у нее всегда оказывалось какое-нибудь дело: то надо идти за покупками, то что-нибудь починить, то она приглашена на чашку чая к миссис Лесли. Энни при участии миссис Лесли постоянно изобретала новые варианты меню и старалась угадать, что любит Дэвид. Благодарность Энни не знала границ, но еще безграничнее была ее боязнь показаться Дэвиду навязчивой, и в конце концов между ними дело дошло до объяснения.

В четверг после полудня Дэвид пришел с пляжа и на лестнице встретил Энни, которая шла наверх; на плече у нее висели сложенные серые фланелевые брюки, – она только что гладила их на кухне, попросив утюг у миссис Лесли. Дэвид, увидев это, вдруг рассвирепел:

– О боже мой, Энни, и чего ради вам вздумалось их гладить! Торчать дома в такую чудную погоду! Почему вы не пошли на берег с Сэмми и со мной?

Энни потупила глаза. Она была огорчена тем, что дала поймать себя с поличным, и сказала, словно извиняясь:

– Я приду попозже, Дэвид.

– Попозже! – кипятился он. – Вечно от вас только и слышишь: «попозже», или «через минутку», или «вот когда я поговорю с миссис Лесли»! Что же, вы так и не хотите хоть немного отдохнуть? А как вы полагаете, для чего я привез вас сюда?

– Я думала, для того, чтобы заботиться о вас и Сэмми.

– Какая ерунда! Я хочу, чтобы вы отдохнули по-настоящему, гуляли и веселились, чтобы вы бывали всегда с нами, Энни.

– Ну хорошо, – сказала она с легкой улыбкой, – если я вам не наскучу… А я думала, вы не хотите, чтобы я вам мешала.