Звезды смотрят вниз

Заключительное заседание суда, официально расследовавшего на основании статьи 83 закона об угольных копях причины и обстоятельства катастрофы в «Нептуне», близилось к концу. Зал муниципалитета на Лам-стрит был до того переполнен, что можно было задохнуться, а снаружи стояла в ожидании огромная толпа, и ее напряженное ожидание словно просачивалось вместе с лучами полуденного солнца сквозь высокие, в свинцовых переплетах окна в насыщенный человеческими испарениями зал. За судейским столом сидели: председатель суда, королевский адвокат, достопочтенный Генри Друммонд, технический эксперт и главный инспектор охраны труда в копях. В ближайшей к ним части зала находились районный инспектор и мистер Дженнингс, местный инспектор, – оба в качестве представителей министерства горной промышленности, – мистер Линтон Роско, адвокат, выступавший по поручению мистера Джона Бэннермана, нотариуса из Тайнкасла, в качестве защитника Ричарда Барраса, член парламента Гарри Нэджент и Джим Дэджен – представители Союза горняков Англии, Том Геддон – от слискейлской организации Союза, мистер Уильям Снегг – адвокат из Тайнкасла, защищавший интересы семей погибших, и, наконец, полковник Гэскойн – представитель лорда Келла, владельца участка, на котором расположены копи. В первом ряду сидели Баррас, Артур, а дальше – Армстронг, Гудспет и другие ответственные служащие «Нептуна». За ними – три ряда свидетелей, среди которых были Дэвид, Джек Риди, Гарри Огль и еще некоторые обитатели Террас. Свидетели помещались непосредственно за спиной Нэджента. Дальше, в глубине зала, сидели родственники погибших, все больше женщины в глубоком трауре, некоторые без шляп, в платках, все немного ошеломленные, плохо разбиравшиеся в том, что происходило, полные благоговейного страха. Остальная часть зала была набита шахтерами и городскими обывателями до того, что яблоку негде было упасть.

Согласно установившемуся в судебной практике правилу, следствие было начато лишь спустя некоторое время после катастрофы. Но 27 июля 1914 года начался процесс, и суд заседал вот уже целых шесть дней; зал гудел голосами, пятьдесят четыре свидетеля были допрошены по нескольку раз, задано пятнадцать тысяч вопросов, слова летели от одного к другому, сотни, тысячи гневных, убеждающих, горьких слов. Говорил Геддон – со свойственной ему бурной горячностью, теряя поминутно нить аргументов, и его строго призывали к порядку. Говорил Джим Дэджен – мягко и нескладно, поддерживая спокойные и логичные выступления Нэджента, полковник Гэскойн сыпал техническими терминами судебных отчетов, статьями законов и сведениями о геологической формации; выступал Линтон Роско, опытный оратор, в совершенстве владевший искусством жеста и гладко округленных периодов.

Но сейчас все уже близилось к концу, быстро близилось к концу. Линтон Роско стоял у своего места – внушительная осанистая фигура, массивная челюсть, отвислая нижняя губа и цветущий румянец, наводивший на мысль об усиленном употреблении портвейна. Линтон Роско с двух часов вел вторичный опрос свидетелей и теперь с широким мелодраматическим жестом повернулся к судье.

С у д ь я. Вы желаете сделать какое-нибудь заявление, мистер Роско?

Л и н т о н  Р о с к о. Я бы желал опросить мистера Ричарда Барраса, сэр. Я полагаю, что если еще в последний раз вызвать его, то можно будет сделать надлежащее заключение по данному делу.

С у д ь я. В таком случае – пожалуйста, мистер Роско.

Вызвали Ричарда Барраса. Он тотчас же поднялся с места и, войдя в ложу для свидетелей, стоял очень прямо, без прежней невозмутимости, со слабым румянцем на резко очерченных скулах, вытянув голову немного вперед, словно выражая стремительную готовность отвечать на все вопросы с полной откровенностью. Артур сидел сгорбившись, не поднимая глаз от пола, заслонив лицо от окружающих.

Л и н т о н  Р о с к о. Мистер Ричард Баррас, сожалею, что пришлось вас снова побеспокоить, но в деле имеются пункты, которые я желал бы осветить. Насколько я помню, вы говорили нам, что вы, владелец угольных копей «Нептун», – горный инженер с почти тридцатипятилетним стажем?

Б а р р а с. Да, именно так.

Л и н т о н  Р о с к о. Значит, несомненно, у вас большой опыт в горном деле?

Б а р р а с. Да, думаю, что могу это утверждать.

Л и н т о н  Р о с к о. Теперь скажите еще раз, мистер Баррас… (Медленно.) Когда вы приступили к разработке дейка, имели ли вы хоть малейшее представление о том, что он каким-то образом граничит с затопленными выработками старого «Нептуна»?

Б а р р а с. Я об этом совершенно не подозревал.

Л и н т о н  Р о с к о. Точнее говоря, есть только два способа ориентироваться в приблизительном месторасположении подземных залежей: либо путем бурения, либо при помощи имеющихся чертежей, то есть плана. Не так ли?

Б а р р а с. Совершенно верно.

Л и н т о н  Р о с к о (убедительно). Но бурение в сущности показывает только то, что делается на данном участке? И не исключает крупных ошибок? Часто ведь бурение выясняет очень немногое или совсем ничего не выясняет?