Звёздная Пыль

Но это же не значит, что он прямо сейчас должен пойти и трахнуть эту милую девочку с ямочками на щеках. Хотя эта мысль и отдаёт смутным соблазном. И всё же… Действительно, их отношения начались с почти животного притяжения. Сейчас, видя Марикету точно такой же, как в первые минуты их знакомства, Джейк очень ясно это вспоминает. Он тогда имел неосторожность задремать, а она ворвалась в кабину, и, когда он её увидел, сначала решил, что на самом деле не проснулся. Её взгляд в этот момент… Она была похожа на капризную принцесску из дурацкого фильма, которая возмущена его поведением, недостойным её королевской особы – и, блин, так и появилось это прозвище, хотя он довольно быстро понял, что ничего спесивого и высокомерного в Марикете не было.

Ну да момент уже был неподходящий, чтобы спрашивать её имя, тем более, что она так забавно сердилась, когда он её так называл.

А ещё, он это точно помнит, ему вдруг стало жаль, что он собирается покинуть остров ещё до заката. Собственно, потому он и позвал её прогуляться к диспетчерской вышке. А она чуть было всё не испортила, когда полезла с личными вопросами и выбесила до зубного скрежета. И как же Джейк удивился сам себе, когда обнаружил, что вдруг разоткровенничался с этой безымянной девчонкой – на какое-то совершенно безумное мгновение он вдруг подумал, что ей можно доверять. И кто знает… Во всём безумии Ла-Уэрты, с её временными петлями и происками Вечного, может быть, дело было не только в том, что они были друг другу суждены – в это Джейк до сих пор свято верит, и с каждой неудачной интрижкой, в которую он вляпывался в последние годы, эта вера только крепнет – может быть, он просто почувствовал себя так, словно они знакомы добрую сотню лет, ведь в каком-то извращённом смысле так оно и было…

И, как знать, может, она, эта девочка, тоже это почувствует… Теперь. Вдруг и ей придёт в голову та же самая сумасшедшая мысль о доверии? Джейк успокаивает себя тем, что он и Марикета были связаны необъяснимыми узами задолго до священной церемонии в Элистель. Это было нечто большее, чем пурпурная лента, которой обвязывали их ладони и которая теперь лежит в его доме в Шривпорте. Так почему бы его жене не ощутить эти узы на своей шкуре так же, как когда-то произошло с ним?

Маккензи распахивает дверь в столовую и стремительно подходит к сидящим на диване девушкам; Марикета смотрит на него со смесью изумления и страха, отчего решительность Джейка едва не разбивается на кусочки.

– Что-то мы не с того начали, – с беспечностью, которую он на самом деле не ощущает, произносит Джейк, и глаза Марикеты от непонимания становятся совсем огромными. – Итак, добро пожаловать назад, Принцесса.

Она выдыхает с облегчением, на мгновение её лицо расслабляется, она опускает веки и тихо отвечает:

– Спасибо, Арагорн.

А потом она хмурит брови и касается собственных губ кончиками пальцев, словно не осознаёт, почему назвала его так. А Джейк широко улыбается, и лицо даже сводит от этой улыбки – он слишком давно не чувствовал себя так. Это действительно она. Его Марикета. И глубоко внутри она всё помнит – а раз так, у них всё ещё есть шанс на вечность, которую они обещали друг другу в тронном зале Элистель.

Впервые за последние пять лет Джейк Маккензи наконец-то снова ощущает надежду.

А потом он ловит на себе обеспокоенный взгляд Мэйбеллин, и до него тут же доходит, чего она корчит рожицы – если Марикета действительно помнит что-то, значит, рано или поздно воспоминания могут к ней вернуться. И когда это произойдёт… Что с ней будет? Она реально может сойти с ума. Да любой бы сошёл с ума от того, что там с ними происходило, на этой клятой Ла-Уэрте – Джейк искренне не понимает, какого хрена все ребята возвращаются туда каждый год, как будто любому из них не хватило сраных приключений на весь остаток жизни – даром что иногда и ему хотелось вернуться на остров, хотя он не мог себе этого объяснить. В любом случае, тогда главной задачей было выжить, и, наверное, именно эта цель удерживала каждого из них в рамках нормальности, но испытать это всё постфактум… Да Джейку самому иногда казалось, что всё это дерьмо ему привиделось.

И что ему привиделась Марикета.

Но он упорно гнал от себя мысли о том, что он мог бы вот так любить воображаемую женщину. Тем более, что она оказалась не воображаемой, а самой настоящей, из плоти и крови, и сейчас она сидит прямо перед ним, вот только в её глазах нет ни единого оттенка узнавания.

Так что это ещё вопрос – кто из них сойдёт с ума раньше.

Затянувшуюся неловкую паузу прерывает трель дверного звонка, и все присутствующие в столовой буквально подскакивают от неожиданности. Опомнившись, Джейк внимательно смотрит на Марикету – в её глазах загорается такая надежда, что ему почти больно.

– Диего? – она переводит взгляд на Мишель. – Это он?

– Пойду открою, – Мишель пожимает плечами, прежде чем встать с дивана и выйти из столовой. А спустя пару минут двери в комнату распахиваются.

– Диего!