Звёздный огонь

Умберто слушал их разговор вполуха, пристально наблюдая за тремя черными фрегатами, которые отчего-то напомнили ему воронов, кружащихся над падалью. Постепенно все звуки стихли, их место занял голос океана – звенящая тишина, которая иной раз так пугает тех, кто впервые оказался в море. В тишине он отчетливо понял, что к ним приближается нечто огромное и стократ более опасное, чем ныне покойный пожиратель кораблей, он же глубинный ужас.

А потом…

– Кристобаль, – шепотом позвал Умберто. – Глянь-ка туда!

Крейн удивленно посмотрел на помощника – Умберто указывал не на черные фрегаты, но в сторону открытого моря, – а потом проследил за его взглядом и протянутой рукой.

По воде скользил Белый Фрегат, излучая сияние. Он двигался совершенно бесшумно и очень быстро, что при его устрашающих размерах казалось удивительным – впрочем, применимы ли к существу из легенд те же законы, что и к обычным кораблям? Фрегат шел, словно его тянула упряжка из доброго десятка кархадонов, и приближение этого странного существа походило на приближение грозовой тучи.

Где-то рядом раздался изумленный возглас, и вскоре все на борту «Невесты ветра» смотрели только на призрак. Они его уже видели, и не один раз, – но все-таки каждая новая встреча изумляла так же, как первая.

Многочисленные мачты, торчащие вкривь и вкось, как деревья в лесу после урагана. Паруса, словно побитая молью ветошь. Без сомнения, на борту ни души, потому что ни один капитан не позволил бы так запустить свой корабль. Но почему же он не переродился, почему не стал кархадоном? На этот вопрос никто не смог бы ответить.

И никто не смог бы сказать, как долго он странствует: века, тысячелетия?..

– Смотри внимательно. – Горячая ладонь Крейна до боли стиснула его плечо. – Мы его уже видели, но так близко – еще ни разу. Какая древность, клянусь первопламенем! Я раньше посмеивался, когда говорили, что на Белом Фрегате путешествует сам владыка штормов, но теперь мне не до смеха…

«Да нет там никого, – подумал Умберто. – Нет даже признаков жизни». Но вслух он ничего не сказал и лишь подивился, что Крейн не разглядел за внешней оболочкой истинную суть Белого Фрегата. Какое бы стечение обстоятельств ни породило это бледное чудище, оно странствовало в поисках чего-то, ведомого лишь ему, и этому одинокому странствию суждено было продлиться до конца времен.

Однако они и впрямь впервые настолько сблизились с кораблем-призраком. Он прошел на расстоянии двух корпусов от «Невесты ветра», и поднявшаяся волна ударила ее в правый борт. Ненадолго из воды показался таран – длинное зазубренное лезвие, способное с одного удара пробить корпус любого корабля. Палуба Белого Фрегата находилась чуть ниже верхушек мачт «Невесты ветра», так что морякам не удалось рассмотреть что-нибудь, кроме обросших древними ракушками бронированных плит и глаз, затянутых бельмами.

– Куда же он идет? – растерянно проговорил Вейри Краффтер. – Он что, хочет сразиться с черными кораблями?..

Призрак двигался прямиком на троицу имперских фрегатов, которые как будто выжидали. Один из них оказался прямо по курсу Белого Фрегата, и устрашающий таран был нацелен ему точно в центр левого борта.

– Почему он не уходит? – воскликнул Умберто, вцепившись в планшир. – Жить надоело?

– Если это можно назвать жизнью… – пробормотал Крейн.

Хаген стоял поодаль, неотрывно глядя на происходящее, однако лицо у него было такое, словно он присутствовал на палубе «Невесты ветра» лишь отчасти. Пересмешник о чем-то вспомнил? Умберто и сам на миг погрузился в воспоминания, которые хотел бы похоронить на дне океана: ночь, озаренная огнями, Каама в осаде…

Когда Белый Фрегат оказался между двумя черными кораблями, их пушки громыхнули, и все вокруг заволокло дымом. Если кто-то сомневался, что звездный огонь способен нанести вред странному кораблю, то раздавшийся вслед за этим звук развеял сомнения: черные фрегаты были немыми, но даже в лучшие времена ни один из них не смог бы издать грохочущий рев, от которого у моряков на борту «Невесты ветра» зазвенело в ушах.

– Обычный корабль от выстрела из их пушек разорвало бы на части, – сказал Крейн, и Умберто скорее прочитал это по губам, чем услышал. Корабль-призрак снова взревел, в дыму полыхнуло еще одно зарево, и сразу же раздался громкий треск ломающегося корпуса.

Потом стало тихо.

Они наблюдали, затаив дыхание и не решаясь приблизиться, пока ветер не развеял дым и не стали видны фрегаты… три фрегата: белый и два черных. Третий имперский корабль ушел на дно, пробитый тараном. Оставшиеся не решались нападать, но защищаться им тоже не пришлось: Белый Фрегат не попытался отправить их вслед за тем несчастным, который оказался у него на пути. Он замер, словно в ожидании.

Неожиданно Умберто заметил кое-что интересное: выстрелом с кормы Белого Фрегата сорвало безобразный нарост, открыв настоящий корпус, на котором даже издалека выделялись черные узоры или… буквы? Он взглянул на Крейна, и тот сразу все понял. Подозвал Кузнечика, что-то шепнул ему на ухо. От внимания Вейри Краффтера это не ускользнуло.