Звёздный свет

– Просто тема мне очень не по душе.

– Любовь или становление нефилимом?

– Становление нефилимом ради любви. – Это эффект элизианского света или ее темные глаза нехарактерно блестели?

Хотя я чувствовала, что хожу по тонкому льду, все же попытала счастья:

– Зачем ангелам отказываться от крыльев, если можно подождать несколько десятилетий, пока души возлюбленных не вознесутся?

– Хватит, Найя. – Мира посмотрела через мое плечо на искрящиеся пары потока. – Достаточно.

Но у меня еще так много вопросов.

Когда офан втянула меня в элизианский свет, который в мгновение ока унес нас за тысячи миль, леденящий душу ответ затянулся вокруг костей, точно облегающий корсет. Ангелы отказывались от бессмертия, потому что души их возлюбленных не могли вознестись, не могли быть собраны малахимом.

Поистине трагично.

Возможно, именно поэтому родители так настаивали, чтобы я скорее вознеслась на Элизиум… Чтобы не влюбилась в человека, обреченного на уничтожение, или в неоперенного, неспособного завершить крылья.

Необъяснимым образом мои мысли переключились на Адама.

Не необъяснимым, сами по себе…

Его плотность крыльев довольно низкая для того, кто прожил в человеческом мире четыре года. Но потом я вспомнила, какой балл был у мамы, прежде чем отец вернулся в ее жизнь, а она пришла в мою. Если ей удалось заработать семьсот перьев за три месяца, то Адам наверняка сможет собрать столько же за шесть лет.

Не то чтобы меня волновало, что станет с его душой.

Кости моих крыльев напряглись. Все сильнее.

Когда давление ослабло, я взглянула на клубящийся дым над полом потока и поморщилась.

Глава 40 Найя

Мира проследила за моим взглядом и округлила глаза.

– Что, во имя всех миров, случилось? Это твое?

– Адама рядом нет, так что, думаю, да.

Ее взгляд вернулся к моему.

– Ну знаешь… – Мою шею и подбородок обдало жаром. – Поскольку он единственный, у кого такие же черные крылья. – Уф. Ну почему я его упомянула?

Я прижала ладонь к основанию шеи, пытаясь остыть. К счастью, в этот момент поток засветился и запульсировал таким сияющим дымом, что скрыл мой румянец. Я вышла, чтобы дать путешественникам возможность приземлиться, и немного отошла от Миры, пока она не начала засыпать меня вопросами на тему потери пера.

Предпочла бы не терять еще одно.

– Спасибо, что подвезла, Мира. – Я начала отступать, когда заметила взметнувшиеся светлые локоны и складывающиеся золотые крылья.

– Офан. – Дов склонил голову в знак приветствия.

– Дов. – Тон Миры звучал сухо, как аризонская жара.

Он улыбнулся ей, но она не улыбнулась в ответ. Ничего необычного для Миры, которая не спешила раскрывать душу.

Он перевел улыбку на меня.

– Неоперенная.

Когда Дов не добавил к моему титулу имени, я решила, что он притворяется, будто мы не знакомы, и поддержала его уловку.

– Доброе утро, Иш, – но позволила себе произнести его титул. В конце концов, на нем серая форма оценщиков.

Мира пронзила взглядом его угловатую челюсть, покрытую аккуратной щетиной.

– Что привело тебя с Элизиума, Дов?

– У меня должна быть причина посещать Землю, Офан?

Хотя большинство ангелов называли Миру Офаном Мирой, профессор была категорически против использования титулов среди вознесенных, поскольку считала, что это усиливает разделение между гибридами и истинными.

– Да. – Мира казалась крайне напряженной. Даже красный пух ее крыльев, казалось, заострился. Последний раз я видела ее такой, когда Сераф Клэр заглянула в гильдию, чтобы поздравить меня с первой успешной миссией и взглянуть на странное оперение, о котором так много говорили.

– Несмотря на то что я выше тебя по рангу, в этот раз удовлетворю твое любопытство. Я пришел сгладить бунтарскую жилку непослушного неоперенного, поскольку офанимы не справляются со своими обязанностями по присмотру за нашим молодым поколением.

Его враждебность к Мире заставила меня вздрогнуть, но я решила, что едкие слова Дова призваны сбить офана с толку относительно истинной причины его прибытия на Землю.

– Удачного дня, Офан. – Не удостоив ни ее, ни меня взглядом, он вышел из потока.

Я начала было идти за ним, когда Мира пробормотала:

– Самоуверенный ублюдок.

– Мира, – охнула я.

Она чуть вздернула острый подбородок.

– Что бы ты ни делала, Найя, держись подальше от этого человека.

Я обхватила пальцами лямки сумки и подняла ее на плечо, у меня ускорился пульс.

– Почему?

– Потому что он… – Она поджала губы. – Потому что твоему отцу не понравится, что ты проводишь время в компании Дова.

Ох. Давление в венах сдулось так же быстро, как и появилось. Я чуть не улыбнулась, но заставила себя сдержаться. Не хотела выказывать неуважение, тем более что Мира пыталась защитить меня.

– Увидимся через несколько дней, – улыбнулась я, отступая от бурлящего потока.

– С новыми ростками.

– Да. Обещаю.

– А как же упавшее перо?

– Мне не хочется вспоминать. – Прежде чем она успела настоять, дабы убедиться, что я не утратила цель, с моих губ слетело: – Люблю тебя.

Она хмыкнула, будто это смехотворное чувство.

– Знаешь ли, я жду, что когда-нибудь ты скажешь мне это в ответ.

– Заверши крылья, и тогда возможно.