Ах, эти дни – раденье при свечах!Живём в каком-то трансе обрученьяИ тащимся с плащами на плечахТуда, где пыл в почёте не зачах, —Хоть голову давай на отсеченье!Никто не собирается стареть,Надеяться на каменную гору, —Ещё бы не позволили гореть,Незлобиво в любви поднатореть! —А смерть придёт некстати и не скоро.Понять бы эти выплески белилНа выросшую завязь изумруда,Где лиственные заводи открыл,Трепещущие скорописью крыл,Пришелец, заглянувший ниоткуда.И тремоло послушного листаСтоль выпукло на иззелена-синемПредвестии воздушного моста,В сирени окунающем уста,Что мы его в забвенье не покинем.Как правило, появится и тот,Лукавящий в толпе, кто мучит дурью,Кто за руки восторженно берёт,Из вёдер заливая небосводБерлинской иль парижскою лазурью.И сразу затевают маскарад,Чтоб к вечеру, в пристрастьях постоянны,Прислушивались к шёпоту наядБлаженства расточающие ядВиновники вторжения – каштаны.29–30 мая 1980
Акации в цвету
Акации в округе расцвели,В дожде неумолкающем пахучи, —И птицы удержаться не смоглиОт щебета, звенящего вдали,Столь нужного сегодня для землиИ в небе разгоняющего тучи.Припомню ли когда-нибудь и яДражайшие сии фиоритуры,Дрожащие над фаской лезвияВ напевном оправданье забытьяИ вставшие на грани бытия,Где спешно затевали бы амуры?Вбирай же всеми фибрами душиВоздушные свечения начатки —И спрашивать, пожалуй, не спеши,Но мысленно сорвись и согреши —Куда как наважденья хорошиИ грёзы обездоленные сладки!Так некогда творец Пигмалион,Волнения постигнуть не умея,Но что-то прозревающий сквозь стон,Рождаемый влеченьем вне времён,И вспыхнувшею страстью просветлён,Стоял пред изваяньем Галатеи.Так ночью одинокая луна.Бессонниц повелительница странных,Сквозь запах, поднимаемый со днаЭфира, где разлита тишина,И выплеснутый в чаши у окна,Как пленница, скорбит об океанах.Напутствуют скитальцев Близнецы,К обители стремятся богомольцы,Смиреннее сплетаются венцы, —И зеркало, устав от хрипотцы,Расскажет, где томятся бубенцыИ прячутся серебряные кольца.2 июня 1980