...Звучат лишь письмена: Судьбы древних библиотек

Большим успехом пользовались и «Слова» монаха Кирилла Туровского, написанные по поводу различных церковных праздников. Его книги отличаются своеобразным лиризмом и проникновенностью.

А вот произведение, которое написал не монах-книжник, а государственный деятель, ― «Поучение Владимира Мономаха». Мономах призывает, в частности, своих детей учиться, как учился их дед Всеволод, усвоивший пять языков. Сам Мономах, как видно из «Поучения», свободно ориентировался в тогдашней литературе. С волнением воспринимаются, например, такие размышления философа, политика и воина: «Что такое человек, как подумаешь о нем? Как небо устроено, или как солнце, или как луна, или как звезды, и тьма и свет». Мономах был, безусловно, настоящим художником слова. Так, после описания выезда дружины князя с детьми и женами из Чернигова следует сравнение: «И облизывались на нас половцы, точно волки, стоя у перевоза на горах».

Неизменно нравилась в ту пору и своего рода «географическая» литература. Современник Нестора-летописца игумен Даниил совершил путешествие в Палестину. Он оставил описание своего «хождения» ― первое географическое описание на Руси. Вплоть до XVII века оно служило образцом для описания «чужих земель». Ну и, конечно же, вершина культуры тех времен ― «Слово о полку Игореве», которое Белинский так образно назвал  «благоуханным цветком русской поэзии». Созданное вскоре после половецкого похода Игоря, оно широко разошлось по Руси.

...Всего два с половиной века отделяют «Слово» от первых восьми букв, нацарапанных на кувшине. А за это время на Руси была создана литература, появились ее читатели и ценители...

Естественно, многие из произведений занимали почетное место в Киевской Софии; к сожалению, из ее фондов до нас почти ничего не дошло.

И все же из древнейшей на Руси библиотеки дошли до нас ― преодолев девять с лишним столетий ― две книги. Созданы они в книжной мастерской при Киевской Софии... Вот эти книги.

«Изборник» Святослава 1073 года. Это вторая по древности точно датированная рукописная книга. Создана она для князя Святослава Ярославича. Оригиналом для нее послужил сборник, переведенный в свое время для болгарского царя Симеона. Книга эта долгое время пользовалась огромной популярностью на Руси. Это объясняется ее энциклопедическим  характером. В ней помещены статьи (всего их более четырехсот) не только богословские и церковно-канонические, но и статьи по астрономии и философии природы, математике и физике, зоологии и ботанике, грамматике и поэтике, истории и этике.

Это книга большого формата, богато иллюстрированная многокрасочными миниатюрами. В «Изборнике» помещена и миниатюра, изображающая князя Святослава в окружении семьи. Это ― первый светский портрет, дошедший до наших дней.

Открывается книга вводной статьей «От составителя», как мы сказали бы сейчас. В ней, в частности, написано: «Великий в князьях князь Святослав ― державный владыка, желая объявить скрытый в глубине многотрудных этих книг смысл, повелел мне, несведущему в мудрости, перемену сделать речей, соблюдая тождество смысла». Это, по существу, указание по практике перевода.

В конце книги приписка: «Изборник» написал «Иоан диак». Рукопись содержала первое цензурное ограничение, введенное церковью в русскую книгу, ― индекс ― список «истинных» и «ложных» книг. По мнению автора, истинные книги «добры суть и лепотны». Среди запрещенных перечислялись апокрифические книги, отреченные сочинения, легенды, предания народного суеверия (23 книги). Списки эти дают некоторое представление о круге чтения в Древней Руси.