Звуки родного двора

От Пашки исходил запах детства. Он будоражил разные мысли: тревожные, грустные и счастливые. Мысли кувыркались и путались. Вспомнились школьный двор, последний звонок, что-то еще, что было гораздо раньше… Ах, да, последний урок литературы… доска, на которой красивым классическим почерком Раисы Андреевны была выведена тема сочинения: «Последний бал Наташи Ростовой». Почему вспомнилось именно это? Может быть, сегодня – мой первый и последний бал? Может быть, жизнь закончилась? От этой мысли Лизке стало жутко.

– Пашка, – она прервала минутное молчание, – помнишь, как вы с Борькой… – Лизка не успела до конца задать вопрос.

– … Переписали твое сочинение и получили «четверку» на двоих, а ты пятерку?! Борька, помню, еще возмутился: «А почему мне поставили пару, а Кореневой «пятерку», у нас слово в слово написано одинаково?..» – выпалил Пашка.

Лизка улыбнулась.

Воспоминания, дремавшие годы, выплескивались наружу, разлетались в разные стороны, как брызги шампанского. Душа ликовала. Счастье-то какое! Кусочек детства вернулся!!!

– Девушка, а девушка, – вдруг спросил Пашка, – я забыл спросить, как вас зовут. Лето? А может быть, Весна?

Лизка громко засмеялась. Конечно же, она вспомнила апрельский праздник в актовом зале школы. Она должна была играть Лето, а Шурочка Свиридова – Весну, но так как Шурик заболела, Лизке пришлось наряжаться в Весну и Лето. С ролями Лизка справилась блестяще, потому что она – ярко выраженный Близнец по гороскопу – вмещала в себя весеннее сумасшествие и летнюю щедрость.

– Сегодня день особенный!

– День обычный. Особенным сделали его мы своими воспоминаниями, – вынесла свой вердикт Лизка. – Как важно порой научиться ценить лучшие моменты состояния души, и как мало для этого надо, – продолжала она, – нужно просто остановиться и оглянуться вокруг. Вернуть свою память в места, где когда-то проходило детство. Ощутить красоту этих мест, красоту своего города. Быть может, этого нигде нет и не будет!

Кафе «Ромашка» находилось на Высоком берегу, недалеко от маяка. Столик, за которым разместились Пашка и Лизка, стоял за огромным кленом. Его ветки мешали разглядеть всю красоту морского пейзажа, но, несмотря на это, Лизка ощутила на себе дыхание моря. Она чувствовала его запах: неповторимый букет тины, ракушек, всевозможных медуз, гальки, песка… Этот запах она могла бы распознать из тысячи. Ей не раз приходилось наблюдать, как ласковое и нежное море в напряженном, таинственном затишье меняло свой блеск и краски. Как небольшая рябь на морской глади, вырастала в большие гряды волн. Каждый раз, любуясь морем, девушка ощущала их размеренное движение и громадность морской равнины. Сегодня эти ощущения воспринимались ею особенно: сказались встреча с Пашкой, нахлынувшие воспоминания и выпитое шампанское.

– Почему-то летом легче быть счастливой, – тихо произнесла она. – У этого времени года свои законы, свои девизы. Один из них приемлем для всех, каждый может сказать: «Прощайте, уныние, скука и одиночество!», потому что их ты делишь с солнцем, морем, золотистым песком, с удивительными красками, звуками, новыми, доныне не знакомыми тебе впечатлениями. Эти летние подарки природы создают удивительное состояние души, в которой нет места грусти. Только летом можно запастись гормоном счастья на целый год, потому что у этого времени года учащенный пульс радости. Летом каждый день – праздник.

– Ты, Лизка, была, есть и всегда будешь лириком, романтиком: необычная, уникальная чувствительность в тебе остается главной чертой характера.

– Просто я люблю свой город. И по-настоящему счастливой могу быть только здесь.

– Лиз, ты моя неразгаданная тайна. Но я попытаюсь найти волшебный ключик!

– Поздно. Как только продашь квартиру, так сразу же и уедешь.

– Постараюсь успеть до отъезда. Зачем увозить тайну в чужую страну?

Пашка загадочно посмотрел на верхушку клена. В небе чистая лазурь сменялась цепью облаков. Они плыли над бесконечной морской равниной. От легкого морского бриза и шампанского кружилась голова.

Бармен, мужчина лет шестидесяти, на редкость моложавый, по всей видимости хозяин кафе, включил магнитофон. Песня в исполнении Майи Кристаллинской «А снег идет, а снег идет…» оказалась полной противоположностью этому тихому летнему вечеру.

– Какое различие между тем, что слышишь и видишь, а какая гармония, – с ностальгией в голосе произнесла Лиза. – У него – она загадочно посмотрела в сторону бармена – есть что-то общее с нами: умение радоваться и исцеляться памятью.

У Пашки заблестели глаза. Это означало, что все, что говорит Лизка, верно. Бармен оценивающе посмотрел в их сторону. О чем, интересно, он подумал? Может быть, о возрасте? Ведь Лизке с Пашкой на двоих было столько лет, сколько ему одному. А это значит, что у них все еще только начинается, что вся их жизнь еще впереди и что ее, эту новую жизнь, завтра Лизка начнет с чистого листа.

Глава 3