Зыбучие пески

– Верю. Ты ничего не понял, Самир. Они прекрасно поняли, что твоя мать не врач, а отец не адвокат. Они не тупые. Возможно, им жаль тебя за то, что тебе приходится так откровенно лгать. И мне тоже жаль тебя за то, что ты думаешь, что это необходимо. Ты это ты, и не важно, чем занимаются твои родители. Нам плевать на это. Если твоя мама не закончила школу, а папа водит такси, и при этом у них такой умный сын, это только означает, что тебе пришлось бороться больше других. Это вызывает восхищение. Ты нравишься людям такой, как ты есть, не важно, кто твои родители.

Самир меня перебил и, брызжа слюной, выкрикнул:

– Ты ничего не понимаешь! Ты такая же тупая, как все. Вы думаете, что знаете, о чем говорите. Но вы ошибаетесь.

– Не кричи на меня.

Он продолжал кричать.

– Я не кричу. Но ты ошибаешься, если думаешь, что происхождение не играет роли. Достаточно посмотреть «Голос», «Фабрику звезд» или «Большую оперу», или чертов «Один в один» или как там оно называется, чтобы увидеть, что происхождение – самое главное. Вам нравится удивляться, когда толстяк с трудом поднимается на сцену и начинает офигенно петь, вам нравится думать, что это просто стечение обстоятельств, что я не живу в Юрсхольме и что мои родители не врачи и не адвокаты, и вы в этом не виноваты. Но вы хотите иметь возможность сказать, что это неправильно, несправедливо и если бы мы только могли лучше заботиться о иммигрантах, если бы они только были больше похожи на шведов, выучили язык быстрее, получили шведское образование и воплотили в жизнь американскую мечту. Вы обожаете американскую мечту. Обожаете Златана. Боже, вы все просто без ума от Златана. Все, что он говорит, это как истина в первой инстанции. Вы приходите в восторг, когда он говорит, что в жизни не прочитал ни одной книги и что женщины не умеют играть в футбол, потому что именно этого вы и ждете от иммигрантов – шовинистического отношения к женщинам, необразованности, недалекости, но вам это все нравится, потому что вы чувствуете себя такими толерантными, и Златан, он же само очарование. Вы думаете, что все дело в интеграции и удаче, и что все могут добиться успеха, что надо только приложить усилия…

– Кто «мы»? – всхлипнула я. Я ничего не могла с собой поделать. Самир вздрогнул, как от удара.

– Что? В каком смысле?

– Ты все время говоришь «вы». «Вы» думаете так-то и так-то, говорите так-то и так-то, но кого ты имеешь в виду под этим «мы»?

Самир закусил губу. Я продолжала:

– Самир, все понимают, что тебе приходится нелегко. Только идиоты думают, что все дело в языке и что достаточно выучить шведский, чтобы тебя принимали за своего. Но тебе не стоит…

– Вы, – перебил он меня и взял мою руку в свои ладони. – Майя, ты в курсе, что ты мне нравишься. Лаббе отличный парень. Георг и Маргарета милые люди.

Он был так близко, что я чувствовала его прерывистое дыхание.

– Ты знаешь, что я имею в виду, когда говорю «вы». Это ты, ты и твои… – Он обвел рукой лужайку, лес, озеро, усадьбу, домик для гостей, охотничью хижину, в которой жил водитель Джон, рыбацкий сарайчик. – Ты прекрасно все знаешь, но все равно притворяешься, что не понимаешь. Я вас не боюсь. Дело не в страхе. Ты ничего не поняла.

Тогда объясни мне.

Самир повернулся ко мне. Его рука касалась моего бедра. Его губы почти касались моего лица.

Я думала, он меня поцелует. Но Самир не двигался. Мы только сидели вплотную друг к другу и тяжело дышали. Вздох за вздохом. Я боялась поднять на него глаза. Когда я поднялась и пошла к дому, Самир остался сидеть. Я шла, не оглядываясь и, вернувшись в комнату, заперла дверь. Легла в кровать и достала телефон. Себастиан прислал смс. Но только одно. «Если собираешься переспать с ним, пользуйся презервативом».

22

Как мы с Себастианом «помирились» после того вечера с Лаббе? Да никак. Мы просто продолжили встречаться, сделав вид, что ничего не произошло. Я запретила себе крамольные мысли. Я притворилась, что не заметила, что Себастиан не стал извиняться за свое поведение. Я, конечно же, сказала, что не понимаю, как он мог заподозрить меня в подобном (должна же я была что-то сказать после такого смс). Из загородного дома Лаббе я сразу поехала к Себастиану. Мы переспали, я заверила его, что никогда ему не изменю и что я люблю только его и никого больше.

Считается, что секс после ссоры самый лучший, но это не так. Лучший секс, когда ты расстроен и зол, а я была зла и расстроена, но, несмотря на это, притворялась, что все в порядке. А вскоре у меня появились новые поводы для расстройства, помимо того происшествия у Лаббе. На этот раз Себастиан не сделал ничего плохого, просто мне хотелось быть не такой, как все.

Шли дни. Наступил конец ноября. Первый совместный адвент. Это нужно отпраздновать, решил Себастиан, и я сделала вид, что согласна.