Зыбучие пески судьбы

И куда она делась, эта любовь? Родители Сергея переехали куда-то на Волгу, где кто-то умер и освободилась жилплощадь. Колобковы перебрались в их квартиру. Казалось, теперь, когда отпала необходимость платить за съемное жилье, станет легче. Но почему-то не становилось. А потом отец уехал на заработки и пропал. Мама же… Все случилось так внезапно: еще вчера они с Кирой лепили вареники с капустой, а на следующий день Кира оказалась в детском доме.

Здесь не было ни желтых одуванчиков на зеленой траве, ни голубого неба, ни снежных ангелов. Вместо них – огромные комнаты, в которых никто никому не был нужен: ни дети воспитателям, ни воспитатели детям, ни дети друг дружке. Каждый сам по себе и в игровой комнате, служившей одновременно столовой, и в классе, и в спальне. И хотя стены украшали многочисленные картинки и постеры, на окнах висели нарядные занавески, а в шкафчике у Киры – новые нарядные платья, подарки шефов, все вокруг, казалось, утратило цвет, стало безнадежно-серым, унылым. Она ничего не ждала и если о чем и мечтала, так только о том, чтобы очутиться как можно дальше от этого страшного места.

И ее мечта сбылась. Где-то через шесть месяцев, показавшихся ей шестью годами, да что там – столетиями, за Кирой приехала мама: похудевшая, с поредевшими волосами и глубокими морщинами, но все такая же родная и любимая. Первые дни Кира, уже довольно взрослая девочка, ходила за ней хвостом, боясь, что маму снова заберут в больницу, а ее отправят в детский дом.

На старую работу маму не взяли, и она устроилась уборщицей. Мыла полы в подъездах соседних домов, очень уставала. Дома падала на кровать, не в силах даже поесть. Кира приходила из школы, бежала в магазин за молоком и хлебом: кормила маму и ела сама. По выходным она стала ходить с матерью, помогать ей. А через пару лет вытянувшаяся за лето Кира взяла всю материну работу на себя. Вставала чуть свет, и ко времени, когда нужно идти в школу, с уборкой было покончено. Мать только за зарплатой ходила. Ранние уборки приучили Киру работать споро и тихо – не дай бог загремит в подъездной тиши ручка огромного ведра или упадет совок. Разбуженные жильцы могут запросто накатать жалобу в управляющую компанию, и тогда… Только не в детдом! Нет, только не в детдом!

В школу Кира шла вконец вымотанная, но показывать это было нельзя, как и плохо учиться. Стоит дать слабину – и оглянуться не успеешь, как окажешься в детдоме. Особенно она боялась женщины из службы опеки. Страшно худая, с жидким пучком волос какого-то невыразительного мышиного цвета, в неизменном коричневом костюме, та с одной ей понятной периодичностью появлялась на пороге дома Колобковых. К этому моменту в доме должна царить чистота, в холодильнике иметься хоть какая-то еда, мама – и это самое главное – находиться во вменяемом состоянии. Последнее было самым сложным – порядок Кира наводила и поддерживала на раз-два. Наварить большую кастрюлю каши и по мере убывания перекладывать ее в кастрюльку поменьше, чтобы всегда казалась полной, – тоже не проблема. Мама постоянно находилась в заторможенном состоянии и в холодильник не заглядывала, что, с одной стороны, было хорошо. Но именно ее постоянно сонное состояние и рождало в душе девочки тревогу. Мама порой засыпала на полуслове, и Кира не знала, как отреагирует на это представительница службы опеки: не сочтет ли маму неспособной воспитывать ребенка. Она понимала, что виной тому таблетки, выписанные врачом психиатрической больницы. Стоит прекратить их принимать, и мама оживет. Вот только не станет ли от этого хуже? Потому Кира всегда строго следила, чтобы запас таблеток никогда не кончался, а мама не пропускала их ежедневный прием.

Кире удалось окончить школу без троек. Конечно же, о дальнейшей учебе и речи быть не могло. Она по-прежнему мыла полы и мечтала устроиться на какую-нибудь более высокооплачиваемую работу. Тогда дамоклов меч в виде детского дома, с детства висевший над ее головой, исчезнет, оставив после себя лишь воспоминания о чем-то сером, тяжелом, да и они постепенно уйдут, уступив место чему-то более светлому и радостному. Например, лыжному походу и снежному ангелу.

Вскоре такая работа нашлась – на окраине города, как грибы после дождя, стали расти загородные коттеджи гореловских бизнесменов. Для уборки многокомнатных особняков, зачастую смахивающих на дворцы, требовались рабочие руки. Платили хорошо, но и времени на уборку уходило гораздо больше. Кира колебалась недолго и вскоре уже с волнением отправилась на собеседование к новым работодателям. Бездетная супружеская пара и проживающая с ними теща единогласно одобрили кандидатуру милой девушки. Озвученная сумма будущей зарплаты привела Киру в восторг. А когда оказалось, что это только на испытательный срок, а дальше возможно повышение, девушка с трудом сдержала слезы радости – о таких деньгах она даже не мечтала.