Критика

О чем говорят бестселлеры. Как всё устроено в книжном мире
О чем говорят бестселлеры. Как всё устроено в книжном мире

За что мы любили Эраста Фандорина, чем объясняется феномен Гарри Поттера и чему нас может научить «Хоббит» Дж. Р. Р. Толкина? Почему мы больше не берем толстые бумажные книги в путешествие? Что общего у «большого американского романа» с романом русским? Как устроен детектив и почему нам так часто не нравятся переводы? За что на самом деле дают Нобелевскую премию и почему к выбору шведских академиков стоит относиться с уважением и доверием, даже если лично вам он не нравится? Как читают современные дети и что с этим делать родителям, которые в детстве читали иначе?Большинство эссе в книге литературного критика Галины Юзефович «О чем говорят бестселлеры» сопровождаются рекомендательными списками – вам будет, что почитать после этой книги…

Галина Леонидовна Юзефович

Критика / Документальное
Проза Александра Солженицына
Проза Александра Солженицына

При глубинном смысловом единстве проза Александра Солженицына (1918–2008) отличается удивительным поэтическим разнообразием. Это почувствовали в начале 1960-х годов читатели первых опубликованных рассказов нежданно явившегося великого, по-настоящему нового писателя: за «Одним днем Ивана Денисовича» последовали решительно несхожие с ним «Случай на станции Кочетовка» и «Матрёнин двор». Всякий раз новые художественные решения были явлены романом «В круге первом» и повестью «Раковый корпус», «крохотками» и «опытом художественного исследования» «Архипелаг ГУЛАГ». Даже каждый из четырех Узлов «повествованья в отмеренных сроках» строится по своим, особым, поэтическим законам. В книге А. С. Немзера, выходящей к столетию Александра Солженицына, предпринята попытка «медленного чтения» ряда его сочинений, истолкования их жанрового, композиционного, стилистического своеобразия, специфики солженицынского осмысления истории и человеческой личности. Особое внимание уделено диалогу с большой литературной традицией, который писатель вел на протяжении всего своего творческого пути.Андрей Немзер – историк литературы, ординарный профессор Национального исследовательского университета Высшая школа экономики.

Андрей Семенович Немзер

Критика / Документальное
Россия и европейский романтический герой
Россия и европейский романтический герой

Эта книга внешне относится к жанру литературной критики, точней литературно-философских эссе. Однако автор ставил перед собой несколько другую, более общую задачу: с помощью анализа формы романов Федора Достоевского и Скотта Фитцджеральда выявить в них идейные концепции, выходящие за пределы тех, которыми обычно руководствуются писатели, разрабатывая тот или иной сюжет. В данном случае речь идет об идейных концепциях судеб русской культуры и европейской цивилизации. Или более конкретно: западной идейной концепции времени как процесса «от и до» («Время – вперед!», как гласит название романа В. Катаева) и враждебности ее русскому византийскому культурному сознанию, которому она была насильственно привита петровской реформой.

Александр Юльевич Суконик

Критика / Документальное
Лекции об искусстве
Лекции об искусстве

Джон Рёскин (1819–1900) – английский писатель, художник, поэт, литературный критик, но более всего он известен как теоретик искусства, оказавший огромное влияние на на развитие искусствознания и эстетики второй половины XIX – начала XX века. Рёскин многое сделал для укрепления позиций прерафаэлитов, например, в статье «Прерафаэлитизм», а также сильно повлиял на антибуржуазный пафос движения. Кроме того, он «открыл» для современников Уильяма Тернера, живописца и графика, мастера пейзажной живописи. «Лекции об искусстве» – фундаментальный труд Рескина, который он сам считал самым значительным своим произведением, в котором он изложил новую методологию анализа искусства. Искусство, по мнению Рескина неразрывно связано с моралью, религией, природой и человеческой жизнью в целом.

Джон Рёскин

Критика / Документальное
Библиотека выживания. 50 лучших книг
Библиотека выживания. 50 лучших книг

«Цель книги, которую вы держите в руках, в том, чтобы сказать, что литература не должна быть подслащенной, очищенной или рафинированной. Лучшие книги зачастую бывают похотливыми, отталкивающими, заплеванными, непристойными; они эксплуатируют наше нездоровое любопытство, выставляют напоказ то, что общество хотело бы замаскировать, раскрывают темную сторону нашей человеческой природы; они производят прекрасное из порочного, исследуют пределы, переходят все границы, нарушают запреты. А главное: они лезут в то, что их не касается. Хорошая книга – та, которая не поучает».Фредерик Бегбедер в непринужденной и ироничной манере рассказывает о пятидесяти выдающихся книгах и авторах, что останутся с нами на века: перед читателем предстают Филип Рот, Симона де Бовуар, Исаак Башевис Зингер, Виржини Депант, Октав Моро, Симон Либерати, Томас Манн и, разумеется, Колетт. И многие другие… Это не только своеобразный хит-парад, но и настоящий манифест литературе в ее самой чистой и нечистой форме – настоящее лекарство от нашего времени.

Фредерик Бегбедер

Критика / Культурология / Прочее / Культура и искусство / Учебная и научная литература
За что сидит Михаил Ходорковский
За что сидит Михаил Ходорковский

В этой книге, написанной специальным корреспондентом "Известий" Владимиром Перекрестом, расследуется история головокружительного взлета и сокрушительного падения одного из самых ярких и могущественных российских олигархов — Михаила Ходорковского. Как такой влиятельный, умный, обаятельный и богатый человек оказался на скамье подсудимых? На основе документальных, материалов и информации из высших сфер политического и делового истеблишмента автор дает ответ на вопрос об истинных причинах его ареста и сурового наказания.Книга, как это часто бывает, началась с газетной публикации. Серия из пяти материалов, объединенных таким же названием, как и у книги, которую вы держите в руках, побила все рекорды посещаемости на интернет-сайте "Известий" и вызвала наибольшее число читательских откликов. Они не прекращаются до сих пор — именно поэтому автор возвращается к этой теме. Но уже в книжном формате — существенно расширенном и дополненном.

Владимир Перекрест

Критика