1 2

несли свою бессменную вахту, постоянно летая над городом, но особых

разрушений не чинили, рыкали лишь изредка, да пламенем плевались, и то – в

воздух для острастки. Хрон более не объявлялся, решил, что не за чем ему,

занялся подготовкой мест в хронилищах – а как же, ожидалось большое

нашествие гостей, которые станут постоянными жильцами. Ждал с нетерпеньем

своего часа. Прим и кастыри изо всех сил делали вид, что все под контролем.

Ждали с нетерпеньем возвращения ключников. Город готовился к проведению

новолетних праздников, несмотря ни на что – даже ящеры в воздухе не смогли

сломить духа оставшихся горожан. Блангоррцы перестали каждый раз тыкаться

носом в землю, едва заслышав шорох крыльев над собой. Ветры немного

поутихли и люди смогли покидать стены своих жилищ. Потом среди горожан

поползли слухи о том, что пропала Прима. Слухи подвигли спокойных обычно

блангоррцев собраться на придворцовой площади и пошуметь, пока не вышел

Прим. Правителю пришлось сообщить народу, что Прима с наследником

временно отсутствуют, а более сообщить он не может ничего, чтобы не

навредить им. Потом начали шептаться, что правительница с наследником

отправлена в безопасное место – над городом-то вон какая пакость летает. Хоть

и попривыкли к драконам, но все равно – чего они тут разлетались, мало

приятного – вместо неба и светил видеть этих ящериц с крыльями. Напрягали

ветры – снова вернувшиеся так некстати. Потом из тоннелей полезла всякая

живность, судя по всему, спятившая окончательно и бесповоротно.

Однажды Блангорра проснулась – утро было ветреное, но ясное – а все

улицы запружены потоком серо-коричневых крыс, которые кидались на все, что

двигалось. Пришлось отсиживаться дома или передвигаться по крышам. А над

крышами – драконы, тьфу ты, нечисть. Крысы прошли и куда-то пропали – то

ли по подвалам попрятались, то ли городские кошки с ними расправились, то ли

просто прошли сквозь город. Через день, когда взбудораженные крысиным

нашествием горожане начали успокаиваться, из-под города хлынула новая

напасть – в воздухе потемнело и к драконам присоединились летучие мыши –

среди бела дня, где ж это видано. Еще день весь город заперся в домах – выйдя

на улицу, любой немедля был атакован летучими мышами, которые вцеплялись

мертвой хваткой в волосы, от них и на крышах не спасешься. От этих случайно

спасли драконы – летая и выдыхая иногда пламя – не выдохнут, так изжогой

маются – как рассказывал какой-то свободнорожденный, случайно

подслушавший драконий разговор. Мыши кидались и на драконов, ну а те, не

глядя да играючи, испепели мелкую летучую напасть. Город уже не пытался

вздыхать спокойно, а затаился и ожидал – что еще может случиться. И оно

случилось, ночью едва слышный шорох наполнил улицы, а потом начал

проникать в дома – во все щелочки. Пауков было больше, чем крыс и летучих

мышей, размерами и цветами они были разными, и степенью ядовитости тоже.

И они никуда не спешили, с тупой первобытной настырностью просачиваясь

везде, куда только можно, раскидывая сети в комнатах, посреди улиц, на

крышах. Некоторые паутины были столь крепки, что попавшие мелкие птицы

не могли разорвать с виду тонкую нить. В жилищах ходили в обуви, каждый, от

мала до велика, вооружался твердыми предметами, которыми можно было

размазать попавшегося на глаза паука. Посреди площадей разгуливали особо

крупные особи, размером с небольшую собаку, они не боялись ничего и

негодующе поднимали хелицеры, вставая в оборонительную стойку. Самки

обстоятельно устраивали гнезда, всем своим видом показывая, что они тут

обосновываются надолго. Народ уже ничему не удивлялся, стиснув в руках

всяческие колотушки, ожидал других напастей. Поползли новые шепотки о том,

что Прима и царенок не уехали в безопасное место, а похищены и погибли, и

теперь их призраки мстят живым за свою гибель, насылая на город всякую

нечисть. Что еще не то будет, и сбежать не получится – крысы могут ждать за

городскими воротами, чтобы вдоволь поживиться свежатинкой и только

перейдешь мост, так на тебя дракон сразу нападает. Жить стало страшно. Дни

тянулись, словно годы – от рассвета до заката проходило больше времени, чем

показывала Часовая башня. От бунта город удерживало лишь то, что на улицах

особо-то не покажешься – драконы не тронут, так можешь на ядовитого паука

напороться, а пока до повитух добежишь, еще скольких таких тварей

повстречаешь – прибежишь, а сестрам только и останется приготовить тебя к

смерти, лечить уже будет поздно. Одно радовало Прима: горожане в суете

напрочь забыли о предсказании, хотя каждую ночь с ясного неба яростно

светили семь звезд, все еще выстроившихся в линию, и каждый день над