1 2

думаю, что ребенок станет разменной монетой в руках темнобородого, когда

будет решаться судьба Мира и Зории.

- И ты утверждаешь, что дальнейшие поиски бесполезны?

- Да. Я клянусь кодексом и кровью Веса, клянусь своим незапятнанным именем,

что ребенок не будет найден, пока так не станет угодно Хрону. Я опечален этим

и горюю вместе с вами, но предлагаю свернуть поиски. Выражаю готовность

проследовать в место заключения и могу передать маршалльский ключ

назначенному Вами преемнику.

- Не городи ерунды. Никто не сможет сделать больше, чем ты, за одну ночь. Ты

раскрыл похищение и не твоя вина, что ребенок теперь в руках нашего вечного

врага. Возвращение Примы все расставит по своим местам. Когда они вернутся

– если вернутся – она и Ди Астрани, все тогда будет решаться. Зачем сейчас

лишние жертвы, если само существование нашего привычного Мира под

угрозой – это я про похитительниц? Скоро мы все или выживем или отправимся

в хронилища и ни к чему сейчас нам обрекать хоть кого-то на гибель. Подождем

и посмотрим – ничего другого нам и не остается. Ступай, отдохни – на тебе

лица нет. Понадобишься, вызову.

Занималась заря нового дня, первого из трех отпущенных Миру, по

истечении которых могло быть случиться, что угодно.

Глава 12

Изменить Мир.

Металлические пути, ведущие вниз, мягко мерцали в приглушенном свете

многочисленных гнилушек, прикрепленных к стенам через равные промежутки.

Света было достаточно, чтобы идти вперед, не спотыкаясь. Ди Астрани пытался

помочь Приме – все-таки женщина и все-таки всю жизнь провела во дворце,

окруженная заботой и роскошью. Пока не был послан достаточно далеко

такими словами, что астроном в изумлении воззрился на госпожу:

- Я и не думал, что женщина, да еще и правительница, может знать такие слова.

- Ди Астрани, вот скажи мне: тебя как по имени зовут?

- Нейри, а вас?

- Вот я и хотела тебе сказать, чтобы мы друг другу не «выкали». Меня

Богаданой звали с рождения – Прим так и нарек. Нам, может быть, жить

осталось всего ничего, в компании с другом как-то не так страшно идти, чем с

официальным лицом, которое «выкает» на каждом шагу. Договорились?

- Договорились. Может, перекусим? А то у меня всегда по ночам жор нападает,

после таких треволнений.

Богадана усмехнулась:

- Я не против. О том, что успею сильно поправиться, и дворцовые одежды не

налезут, сейчас беспокоиться не надо, поэтому давай перекусим.

Сели под ближайшей связкой гнилушек, потрапезничали, поболтали о том, о

сем, вроде и о важном, а вроде и ни о чем.

- Сиди, не сиди – пошли?

И только встали, собравшись уже шагнуть на тропинку, которая проходила

рядом с металлическими дорожками, как навстречу хлынул поток крыс –

крупные холеные грызуны бежали друг за другом. На мохнатых мордах

отражалось выражение полнейшего безумства и паники. Прокатились мимо

шелестящей серо-коричневой рекой, не обращая ни малейшего внимания на

прижавшихся к почвяной стене людей. Те, что бежали последними, выглядели

совсем обезумевшими – нервно покусывали на бегу свои же лапы, злобно

ощериваясь на собратьев, неосторожно приблизившихся на опасное расстояние.

Прима и астроном переглянулись и осторожно ступили на тропу, когда мохнатая

река грызунов схлынула. Шли молча – теперь стало как-то не до разговоров.

Вскоре мимо путников – едва успели присесть – таким же бешеным потоком

пронеслась туча летучих мышей, обезумевших до полной потери ориентации –

летели какими-то зигзагами, натыкаясь на стены, врезаясь друг в друга.

Пришлось передвигаться еще более осторожно, чуть позже оказалось, что

совершенно не зря. Шипящей шелестящей массой мимо прошуршали пауки –

самых разнообразных форм, расцветок и размеров – пришлось чуть ли не на

стену взбираться, чтобы освободить проход. На ногу Богаданы заполз

ошалевший паук – с детскую головку величиной, лапки мохнатые, противный

до невозможности. Чудом сдержалась, чтобы не закричать, стряхивая его с себя.

Упал и влился в поток своих собратьев, ползя в сторону столицы.

- Представляешь, все вот это ползет в наш город, - с горечью заметил астроном.

- Да, и вот только интересно мне, что или кто выгнало их из убежищ? Что нас

встретит в конце пути?

- Мне кажется, что лучше об этом и не думать.

- Вот это точно ты заметил.

И снова потянулись однообразные коридоры, все те же металлические дорожки

убегали вперед и вниз, тот же тусклый свет со стен – хорошо еще древние

каменщики, понимая, что тоннель-то главный, не поскупились на освещение.

Стало теплее, где-то неподалеку послышалась капель, в темных ответвлениях

тоннеля, куда решили не заходить и не заглядывать даже, зашумел невидимый

поток воды. Кое-где стены и потолок тоннеля осыпались – не выдержала крепь

– и приходилось протискиваться бочком или проползать на животе.

Однообразие и темнота давили, заставляя впадать в уныние, нашептывая, что