1.Неделя Триоди Великопостной.

«Если слово пророка Илии было довольно могущественно для того, чтобы низвести огонь с неба, то почему слово Господа не в состоянии изменить существа хлеба и вина? Если Бог мог сотворить все из ничего одним словом, то почему не может Он предложить то, что уже существует?»[836]

И что тут удивительного, когда каждый из нас нечто подобное видит в самом себе? Разнородная пища и питье, нами принимаемые, ежедневно превращаются в наше тело и кровь. Даже можно сказать, что законом подобного преобразования держится в жизни все разнообразие внешней природы, в круге которой один вид тварей переходит в другой, из низшего в высший и обратно.

Удивительно ли, если Сам Творец, в таинстве евхаристии, производит бесконечно высшим образом то, что, под известными условиями, происходит в наименьшем из Его творений?

2. Но какая необходимость в чудесном обращении хлеба в Тело, a вина в Кровь?

Чудо обращения совершается в помощь нашей немощи. Ибо кто из нас в состоянии был бы принять Тело и Кровь Спасителя, если бы они подавались нам в их собственном виде?

Были случаи, по свидетельству Церкви, что для вразумления неверия или по другим таинственным причинам, Агнец на Святой трапезе принимал иногда вид младенца, a хлеб и вино обращались в видимое тело и кровь: но, вместо радости о чуде, священнодействующие в ужасе отступали от священной трапезы, и Святая Церковь вынуждена была писать на этот случай особые правила. Поэтому Божья Премудрость положила питать нас хлебом небесным не иначе, как под видом пищи земной.

«Но почему же именно под видом хлеба, a не другой какой-либо пищи?» Отцы Церкви и на этот вопрос дают ответ. Хлеб есть насущная пища, без которой человек не может существовать и жить. Точно такое же значение имеет для нас Тело и Кровь Спасителя в духовном смысле. Далее, хлеб, назначаемый для потребления в пищу, может быть удобно сохраняем на долгое время. По этой причине и Христос желал оставить нам Тело Свое под видом хлеба, дабы оно не только питало нас в таинстве причащения, но и сохранялось на святой трапезе, пребывало среди нас и постоянно напоминало нам об Его беспредельной любви к нам.

3. Каким же образом Тело Спасителя, пребывая с душой одесную Бога Отца, и не будучи вездесуще, может находиться на каждом святом жертвеннике, и с другой стороны, как это же Тело и Кровь, непрестанно раздаваемые не подлежат умалению?

A как светит солнце? Вездесуще ли оно? Нет. Оставляет ли оно когда-либо место на небе? Никогда. A между тем свет и теплота от солнца везде, везде жизнь и радость. И вчера ли, или с третьего дня стало светить таким образом солнце? Нет, с самого творения мира. Однако же оно нисколько не умаляется в своем круге, не истощается в своей силе.

Что возможно солнцу, трудно ли для Того, Кому легче зажечь новое солнце на небе, чем человеку зажечь свечу?

Этот же пример солнца может объяснить сравнительно и то, как Тело Христово пребывает целым, хотя хлеб в таинстве раздробляется и разделяется непрестанно; ибо возьми зеркало и поставь против солнца, — в нем отразится весь круг солнца; разбей зеркало, и возьми какой угодно из его остатков, и поставь против солнца, — опять увидишь в нем весь круг солнца. Так и Тело Христово, «всегда ядомое и николиже иждиваемое.»

Поэтому «с каким благоговением и страхом, с какою чистотою душевною и телесною, мы должны приступать к этому таинству!»[837]

«Кто из вас решился бы бросить драгоценную одежду в грязный и гнилой ручей? Осмелитесь ли вы принять драгоценную Кровь Спасителя в сердце, исполненное грехов?»[838]

«Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей. Ибо, кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем» (1 Кор. 2:28–29).

Великие плоды Святого Причащения

«Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем»

(Иоан. 6:56).

И вот, посредством таинства причащения, мы восходим теперь на эту высоту. Ибо кто причащается Тела и Крови Христовой, тот по этому самому уже не может не быть в теснейшем соединении со Христом, не только по духу, но и по плоти. A так как с плотью и кровью Спасителя соединена полнота Божества, то, соединяясь со Христом, мы «соделались причастниками Божеского естества» (2 Пет. 1:4). Какого высочайшего дара удостаиваемся мы ныне!