10 лет на Востоке, или Записки русской в Афганистане

Я попала в свою стихию и работала с удовольствием. Каждую неделю я проводила тренинги для преподавательского состава, корректируя уровень их языковой подготовки и ставя персональные задачи для каждого. Плата за обучение была чисто символической, а дети из неполных семей учились бесплатно. Учащихся было много, поэтому полученных средств хватало и на зарплаты учителям и на ремонт помещений, к тому же я постоянно трясла кошельки богатых сородичей, выбивая у них то новую мебель в классы, то компьютерную технику.

Я настолько успешно организовала учебный процесс, что мне выделили отдельный черный джип с телохранителями для объезда филиалов. Особенно проблемным было отделение, расположенное в одном из бедных кварталов Кабула. Курсы занимали просторные глинобитные помещения с хорошим двором. Этот район контролировался местной мафией, которая сразу дала мне понять, что за бесплатно работать я там не смогу. Интересно, что в этой ситуации мне пригодились навыки московской жизни на Красной Пресне в начале 90-х. Я прекрасно помнила, что такое мафия и примерно представляла, как с ней следует общаться. Поэтому первое, что я сделала, это пригласила главаря местной группировки прямо в дом своего свекра.

Когда они пришли ко мне, то все мои родственники просто остолбенели. Таких бандюганов они еще не принимали в своем шикарном доме. «Это ко мне», – непринужденно кивнула я и прошла вместе с ними в комнату для переговоров, устланную высокими бархатными матрасами с подушками.

– Госпожа, для нас большая честь быть приглашенными в дом такого уважаемого человека, как Хан Ага Сахиб (это было общепринятое особо уважительное обращение к отцу мужа). Если честно, мы даже не могли себе представить, что это возможно, – вежливо расшаркался передо мной мой криминальный гость.

– Да, Хан Ага Сахиб славится своим великодушием и гостеприимством, и вы непременно об этом наслышаны,– в тон ему поддакнула я.

Они согласно закивали головами. В зал на узорчатых подносах занесли чай в красивых прозрачных стаканах с разнообразными сладостями.

– Но давайте перейдем к делу, – сказала я, решив не тратить время на церемонии, – итак, сколько вы хотите иметь ежемесячно, чтобы мое отделение спокойно функционировало?

– Мне нравится ваш деловой подход, госпожа, – главарь улыбался мне одними глазами, лицо при этом оставалось каменно-неподвижным, – думаю, мы поладим. Я бы остановился на разумной цене…– и заломил сумму, явно рассчитанную на карман моего свекра.

Я быстро вспомнила про этикет, и что мужчинам улыбаться нельзя, тем более таким как эти, но тут же прикинула, что в данной ситуации стоит сделать исключение, по двум причинам. Во-первых, они знали, что я русская и отклонения от общепринятых норм поведения мне удачно списывались на незнание. Во-вторых, я подумала, что при заключении сделки, когда надо однозначно сбивать цену, все методы «халяльны» и лучезарно улыбнулась ему в ответ.

– Я услышала ваше предложение, и совершенно с вами согласна, что поладим мы однозначно. Но любая честная сделка не имеет «бараката», если с торгующихся не сойдет семь потов, не так ли? – хитро возразила ему я, процитировав слова имама Али.

Тут уже улыбнулся и он, и все сопровождавшие его граждане-бандиты.

– Хорошо, госпожа, из уважения к вам и вашему свекру, мы пойдем на уступки. Мое ответное предложение следующее…

Мы бойко поторговались еще некоторое время и оба остались довольны результатом, после чего они с прежним невозмутимым видом вышли из комнаты, повторно наведя переполох в приличном доме.

Отец мужа после ухода такой оригинальной делегации с интересом посмотрел на меня и молча подписал все мои ежедневные заявления с бесконечными просьбами по закупкам канцтоваров и неожиданно приписал от себя строчку «офисный стол, большой овальный, и 10 стульев сделать согласно необходимым размерам».

Институт Гете.

Время бежало, обучение на курсах также шло полным ходом, и мы готовились к первому выпуску наших учеников. Мой заместитель разработал макет красочного сертификата, удостоверяющего прохождение языковых и компьютерных курсов. Я подготовила поздравительную речь, мы установили трибуну для выступлений, украсили зал воздушными шарами и разноцветными лентами, получилось по- настоящему празднично. Выпускники красиво оделись и прекрасно выступали, свободно говоря на английском языке. Все были счастливы, я набирала карьерные очки перед влиятельным свекром.

Между тем преподаватели доложили мне, что около сотни учеников подали заявки на изучение немецкого языка, так как многие семьи имели родственников в Германии, оказавшихся в этой стране после падения режима Наджибуллы, прихода к власти моджахедов, а затем и талибов, и планировали туда эмигрировать. Я задумалась, где найти достойного преподавателя и вызвала своего заместителя.

В Кабуле есть немцы?– спросила его я.

– Госпожа, в Кабуле есть не только немцы, но и все, кого ни пожелаете, – отшутился он.

– И где?

– Да вон, в Институте Гете их навалом, сидят себе шпион на шпионе…– махнул он небрежно рукой куда-то в сторону.