100 величайших соборов Европы

Сегодня создание храма Саграда Фамилия почти закончено, освящение базилики прошло в 2010 году. Интерьеры завершены, а снаружи осталось доделать только центральные башни вокруг гигантской башни Иисуса Христа. Строители с роботизированными фабрикаторами и компьютерными принтерами стараются успеть к назначенному на 2026 год сроку, получая финансирование из доходов одного из самых посещаемых храмов Европы. Продавая билеты, он зарабатывает по 25 миллионов долларов в год на собственное завершение.

^{Саграда Фамилия: готика переосмысленная, возрожденная}

^{Саграда Фамилия: словно высечены в скале}

В 1866 году эксцентричный каталонский издатель, Хосе Бокабелла, предложил построить «искупительный храм». Он начал проект в 1882 году, и подразумевался обычный неоготический храм, однако год спустя познакомился с молодым и глубоко верующим Гауди и тут же заручился его участием. Архитектор увидел возможность утвердить католицизм в противовес модернизму и демократии. Работа медленно двигалась вплоть до 1926 года, когда Гауди, чей храм был только-только начат, погиб, попав под трамвай. Спустя десять лет в ходе Гражданской войны в Испании революционеры уничтожили многие планы и модели Гауди. На продолжение строительства надо было собирать деньги.

Гауди считал, что в основе всего созданного человеком должны лежать природные формы. Он писал, что природа — «это Главная Книга, всегда открытая, которую мы должны заставить себя читать». Храм должен был стать его библией, визуальным символом его веры. Это была не романтическая метафора, а развернутая реинтерпретация готического воображения. На первый взгляд снаружи храм кажется избыточно сказочным, словно Дисней снял фильм по Толкину, хотя я считаю, что от этого он хуже не становится. Интерьеры — другое дело. Там присутствует взлетающая сенсационность Амьенского собора или собора в Бове. Назовем ли мы это поздней готикой или каталонским ар-нуво — неважно. Это Гауди.

Снаружи нет прямых углов и почти отсутствуют прямые линии — это дань природе. Согласно проекту, башен должно быть 18, чтобы символизировать двенадцать апостолов, четырех евангелистов, Марию и Иисуса. На башнях собираются установить колокола, которые будут звонить от дуновения ветра. Башня Иисуса по завершении будет достигать 172 метров и станет самой высокой церковной башней на свете.

Портальные фасады следовали традиционной иконографии христианских соборов и стали шедеврами декоративного искусства. Фасад Рождества — это скрытый в гроте зверинец. Колонны, разделяющие три двери, стоят на двух черепахах, сухопутной и морской, как символах земли и воды, а окружающие изображения словно вытесаны из скалы, а не созданы искусственно. Гауди усыплял хлороформом зверей и птиц, чтобы отлить их в гипсе, и даже заполучил мертворожденных в качестве моделей для младенцев, «потому что они лежат неподвижно».

Фасад Страстей был начат только в пятидесятых годах XX века, через 24 года после смерти Гауди. Этот фасад похож на челюсти гигантской акулы, с мрачными скульптурами, изображающими муки Христа. Над дверью ограда, напоминающая обглоданные кости. Незаконченный фасад Славы завершит ансамбль, который охватывает небеса, ад, проклятие и искупление.

Любители готических интерьеров сочтут внутреннее убранство этого храма радикальным отступлением. Планировка обычная: неф, двойные приделы, трансепты, святая святых и амбулаторий. Также здесь присутствуют традиционные готические элементы — пилоны и колонны, арки и своды, окна и витражи. На этом традиционность заканчивается. Колонны парят и пикируют, словно орлы в полете, распухая, сужаясь, изгибаясь. Все кажется асимметричным — и в то же время визуально составляет единое целое. Если лечь на скамью и посмотреть вверх, как это делают большинство посетителей, то видишь фейерверк ребер и сводов, взрывающийся над головой. На закате окно южного нефа заливает интерьеры огнем. Галереи и лестницы, собранные вокруг средокрестия, похожи на театральные ложи.

^{Средокрестие, покрытое платереско}

Собор Саграда Фамилия, как и любое новшество в искусстве, воспринимался по-разному. Посетивший его во время гражданской войны в Испании Джордж Оруэлл назвал его «одним из самых уродливых зданий мира» и счел, что «анархисты показали свой дурной вкус, не взорвав его». А вот для Вальтера Гропиуса он стал «духом, воплотившимся в камне». То, что критик Роберт Хьюз охарактеризовал как «растопленную свечу и куриные потроха», Николаус Певзнер уподобил «сахарным головам и муравейникам… проработанным с энергией и безжалостной дерзостью». Часть скульптур фасада кажутся небрежными, и качеством многих элементов пожертвовали ради общего эффекта, достигнутого спустя много лет после смерти Гауди. Однако эффект ошеломляющий.

^{Неф Гауди: переосмысление готики}

^{Средокрестие, покрытое платереско}