100 великих тайн дипломатии

28 февраля 1967 года в Северном море произошел трагический инцидент: при странных обстоятельствах затонул советский траулер «Тукан» и погибло 57 человек его команды. Одной из официальных версий было пьянство команды, приведшее к нарушению режима и катастрофе. Но выжившие члены команды говорили другое: согласно их версии, судно погибло из-за секретного груза. В своем интервью журналисту В. Морозову моряки рассказывали о четырех контейнерах: «Механик Золотарев утверждает, что ни о каком повальном пьянстве не может быть и речи. Хотя бы потому, что судно только что вышло из ремонта, экипаж набирался в спешном порядке из резерва и в этой «сборной солянке» друг друга мало кто знал. Зато у механика есть другой вариант ответов на вопросы. «Незадолго до отплытия на борт РТМ погрузили четыре контейнера – как говорили, с оборудованием, предназначенным для секретного советского объекта на Кубе, – вспоминает Золотарев. – Их сопровождением занимался тралмастер К., которого все считали переодетым «особистом». Во время шторма в Скагерраке один из контейнеров сорвался с креплений и ударился о слип, чем привел его в открытое положение. Очевидно, в это время на «Тукане» и почувствовали сотрясение корпуса, которое стало для корабля роковым. О загадочных контейнерах вспоминал и другой член экипажа – В. Мезенцев» (цит. по статье Е. Жирнов «Во время кораблекрушения погибло 57 человек» // Коммерсантъ Власть. 05.03.2012. № 9).

После катастрофы появлялись разные версии, но одна была секретной: начали говорить о секретном грузе для Кубы – ядерной бомбе, которую должны были доставить на дружественный Советскому Союзу Остров свободы, – и сопровождавшей траулер советской подводной лодке, которая и стала причиной катастрофы. Следствие по делу о гибели траулера было очень быстро прекращено, а квадрат в Северном море законсервировали: это означало, что туда никого не допускают. Почему? Естественно, что это стало еще одним аргументом в пользу кубинской версии.

За семь лет до катастрофы

В 1960 году на только что образовавшийся Остров свободы – так называли Кубу – прилетел первый заместитель председателя Совета министров СССР А.И. Микоян. Цель визита была сформулирована безобидно – открытие советской торгово-промышленной выставки. Но за этим стояло нечто гораздо более важное. За год до этого на Кубе победила революция, ориентированная на построение коммунистического строя, и СССР это было на руку. Ночные беседы Микояна с кубинским лидером Фиделем Кастро были посвящены восстановлению дипломатических отношений двух государств после восьмилетнего затишья. При прежнем режиме Фульхенсио Батисты это было невозможно, а Москву очень интересовал остров, расположенный в непосредственной близости от главного противника СССР – США.

Стартовая площадка советских ракет на Кубе. Снимок американского самолета-разведчика. 14 октября 1962 г.

Микоян остался очень доволен переговорами с Кастро и обстановкой на Кубе: «Да это настоящая революция! Совсем как наша! Мне кажется, я вернулся в свою молодость». А в мае того же года в Москву с ответным визитом прибыл Рауль Кастро, министр вооруженных сил Кубы. И на этот раз разговор шел уже о поставках оружия и направлении на Кубу советских военных советников. Предполагалось, что направить на Кубу в качестве советников лучше испанцев-республиканцев и их детей, получивших еще перед Великой Отечественной войной убежище в СССР и владевших испанским языком.

Идея создать в Карибском море советский анклав очень понравилась Н.С. Хрущеву, поскольку в те годы СССР и США конкурировали буквально во всем и давно уже находились в состоянии холодной войны. Если США окружили СССР своими военно-воздушными и военно-морскими базами, расположенными в Западной Европе, то и Советский Союз вправе сделать то же самое у границ США. Так Куба начала получать военную помощь из СССР.