11.22.63

— Ничего. Я знал, что у него есть пистолет, — он мне его сам как-то показал, — но в газетах писалось, что в Уокера стреляли из винтовки. Кроме того, к тому времени все мое внимание было приковано к моей девушке. Вы спрашивали, зачем она держала нож у себя в ридикюле. Ответ простой — она боялась. На нее тоже было совершено нападение, только это сделал не мистер Акива Рот. Это сделал ее бывший муж. Он ее очень жестоко покромсал.

— Мы видели шрам, — сказал Гостей, — и нам очень жаль из-за вашей потери, мы соболезнуем вам, Эмберсон.

— Благодарю, — «Немного же соболезнования у тебя на морде», — подумал я. — Нож, который она с собой носила, это тот самый, которым ее бывший — Джон Клейтон его звали — порезал ее. Она все время держала его при себе. — Я вспомнил, как она мне сказала: «На всякий случай». Я вспомнил, как она мне сказала: «это же именно тот случай, если вообще, хоть какой-то мог произойти».

Целую минуту я просидел, заслонив ладонями лицо. Они ждали. Опустив руки на колени, я продолжил бесцветным голосом Джо Фрайдея. Просто факты, мэм.

— Я платил за квартиру на Западной Нили, но большую часть лета я прожил в Джоди, присматривал за Сэйди. Дописывать свой роман я почти расхотел, думал, вновь начну учительствовать в Денхолмской консолидированной школе. А потом напоролся на Акиву Рота с его громилами. Таким образом, и сам попал в госпиталь. Когда меня оттуда выписали, я переехал в реабилитационный центр, который называется «Эдемские сады».

— Я знаю его, — заметил Фриц, — типа жилой комплекс с обеспечением частичного ухода.

— Да, и Сэйди была моей главной сиделкой. Я проявлял заботу о ней после того, как ее порезал бывший муж; она обо мне, после того как меня покалечил Рот со своими подручными. Так оно и происходит в этом мире. События… как бы это сказать… гармонизируются.

— События происходят по определенным причинам, — безапелляционно заявил Гости, и на мгновение я ощутил, будто прыгаю через стол и дубашу его надутую жирную морду. Не потому, что он был не прав, нет. Как я думаю, события действительно происходят по определенным причинам, но нравятся ли нам те причины? Редко.

— В конце октября доктор Перри разрешил мне водить машину на короткие расстояния. — Это было откровенное вранье, но они навряд ли сразу побегут к Перри проверять эту информацию…а если прибавятся к деланью из меня американского героя, то вообще могут ее никогда не проверять. — На этой неделе, во вторник, я поехал в Даллас взглянуть на свою квартиру на Западной Нили. Просто захотелось. Я хотел попробовать, не вернет ли пребывание в ней хоть частичку памяти.

Я действительно ездил на Нили-стрит, но только для того, чтобы достать револьвер из-под крыльца.

— После этого я решил позавтракать в «Вулворте», прямо, как бывало в былые дни. И кого я там вижу, за стойкой сидит Ли и ест свой ленч, тунец с рисом. Я сел рядом, спросил, как дела, вот тогда-то он мне и рассказал, что на него и его жену давит ФБР. Сказал: «Я проучу тех сучат, Джордж, они будут жалеть, что заебывали меня. Включи телевизор в пятницу днем, возможно, кое-что увидишь».

— Святой мерин, — охнул Фриц. — И вы это связали с президентским визитом?

— Да нет, поначалу. Я никогда не следил за передвижениями Кеннеди настолько внимательно; я республиканец. — Два вранья по цене одного. — Кроме того, Ли тут же переключился на свою любимую тему.

Гости:

— Куба.

— Правильно. Куба и вива Фидель. Он даже не спросил у меня, почему я хромаю. Он человек, полностью поглощенный самим собой, знаете, как это обычно бывает? Именно таким был Ли. Я заказал для него кремовый пудинг — ой, в «Вулворте» они такие вкуснющие, и всего четвертак за порцию — и спросил, где он работает. Он сказал, что в Книгохранилище на улице Вязов. Произнес это, широко улыбаясь, так, словно разгружать фургоны и расфасовывать коробки — это лучшее занятие в мире.

Большую часть его болтовни я пропускал мимо ушей, продолжал я, так как у меня разболелась нога и голова начала болеть вдобавок. Я поехал домой в «Эдемские сады» и лег подремать. Но проснувшись, я вспомнил того немца с его фразой «как ты мог промазать». Я включил телевизор, а там говорили о президентском визите. Тут, сказал я им, меня и начала грызть тревога. Я пересмотрел газеты, которые накопились в гостиной, нашел там маршрут кортежа и увидел, что он проходит прямо мимо того самого Книгохранилища.