11.22.63

Летели дни. Я перечитывал записи Эла Темплтона об Освальде, и мог уже цитировать из них целые длинные пассажи просто по памяти. Я ходил в библиотеку, где читал об убийствах и исчезновениях, которые терроризировали Дерри в 1957 и 1958 годах. Я искал истории о Фрэнке Даннинге и его знаменитом зажигательном характере, но не нашел ни одной; если он и попадался хотя раз под арест, то сообщение об этом не попало в газетную колонку «Полицейская хроника», которая оставалась стандартного размера во все дни, кроме понедельника, когда занимала целый столбец, подавая отчеты обо всех дебошах, которые состоялись за уик-энд (большинство их происходило после закрытия баров). Единственное упоминание об отце уборщика, на которое я натолкнулся, касалось благотворительного мероприятия в 1955 году. В ту осень маркет «Централ-стрит» пожертвовал десять процентов своей прибыли Красному кресту в помощь пострадавшим от ураганов Конни и Диана, которые перед тем налетели на Восточное побережье, убив две сотни душ и вызвав потопы, которые причинили серьезные разрушения в Новой Англии. Была там также и фотография отца Гарри, на которой он вручал главе региональной ячейки Красного Креста ненормально большого размера чек. Даннинг на ней сиял сугубо голливудской улыбкой.

Я больше не делал походов на закупки в «Централ-стрит», но два уик-энда — последний в сентябре и первый в октябре — я посвятил слежке за любимым забойщиком скота Дерри после окончания его сокращенного субботнего времени за прилавком. Для этого в участке «Герца» при аэропорте я взял в аренду неприметный «Шевроле». Для слеженки, решил я, мой «Санлайнер» выглядит черезчур экстравагантным.

В первую субботу он ездил на блошиный рынок в Бруер[208] на своем «Понтиаке», которым редко пользовался в рабочие дни, держа его в ежемесячно оплачиваемом гараже. В воскресенье он поехал в свой дом на Кошут-стрит, забрал детей и повез их в «Алладин» на двойной сеанс диснеевских мультиков. Даже издалека было заметно, каким истосковавшимся выглядел Трой, как перед сеансом, так и выходя из кинотеатра.

Даннинг не заходил в дом ни тогда, когда забирал детей, ни тогда, когда привез их назад. Приехав за ними, он посигналил, а возвращая, просто высадил на тротуар и смотрел им вслед, пока все четверо не исчезли в доме. Даже после этого он не сразу уехал, а закурил сигарету и еще некоторое время сидел за рулем своего «Боневилла»[209], который работал на холостом ходу. Возможно, надеялся, что захочет выйти, поболтать красавица Дорис. Удостоверившись, что жена не выйдет, он развернулся на соседской подъездной аллее и рванул с места так резко, что колеса завизжали, оставляя за собой сизый дымок.

Я съежился за рулем своего нанятого авто, хотя зря беспокоился. Проезжая мимо меня, он даже не взглянул в мою сторону, а когда удалился на значительное расстояние, на Витчем-стрит, я тронулся за ним следом. Он вернул машину в гараж, зашел в «Фонарщик», выпил в почти безлюдном баре одну кружку пива, и тогда уже, со склоненной головой, поплелся на авеню Милосердия в меблированную квартиру Эдни Прайс.

В следующую субботу, четвертого октября, забрав детей, он повез их в Ороно, город милях в тридцати от дома, на футбольный матч в Мэнском университете[210]. Я припарковался там на Стилуотер-авеню и ждал, пока закончится игра. Дорогой назад они остановились пообедать в «95»[211]. Я припарковался на дальнем конце стоянки и ждал, пока они выйдут, размышляя, какая, вероятно, скучная жизнь у частного детектива, совсем не похожа на ту, которую нам показывают в кино.

Когда Даннинг доставил детей домой, на Кошут-стрит уже сползала полумгла. Трою футбол явно понравился больше, чем приключения Золушки; он вылезал из родительского «Понтиака» улыбающийся, размахивая флажком «Черных медведей»[212]. Тугга и Гарри тоже держали в руках флажки и выглядели возбужденными. А вот Эллен наоборот. Она крепко спала. Даннинг на руках донес ее до дверей дома. На этот раз на пороге появилась ненадолго миссис Даннинг — только чтобы взять маленькую девочку в свои руки.

Даннинг что-то сказал Дорис. Ее ответ ему, похоже, не понравился. Расстояние было слишком велико, чтобы понять что-то по выражению его лица, но, говоря, он кивал пальцем. Она его выслушала, покачала головой, отвернулась и зашла вовнутрь. Он постоял еще пару секунд, а потом сорвал с головы шляпу и хлестнул ей себе о бедро.

Все это было интересным — иллюстрировало их отношения, — тем не менее, мало чем помогло. Не то, что я искал.

Это я получил на следующий день. В то воскресенье я решил совершить только два разведывательных рейда, опасаясь, что даже в темно-коричневом арендованном авто, которое почти сливалось с пейзажем, делать больше рискованное дело. В первый раз я не увидел ничего и решил, что он, наверное, не будет выходить во двор весь день, а почему бы и нет? Погода была серой, сыпала изморось. Сидит, вероятно, в общей гостиной и смотрит спортивные передачи по телевизору вместе с другими квартирантами, и все дымят, как паровозы.