Читаем 12 великих комедий полностью

Тесть ушел, ушел и лекарь. Я один. Юпитер! Что,Почему они безумцем стали называть меня?Никогда я от рожденья дня не проболел совсем.Не безумец, ссоры, драки затевать не думаю.Я здоров, другие тоже, как мне это видится,Узнаю людей, с кем только говорить доводится.Как мне быть? Домой пошел бы, так не даст жена войти,

(Показывая на дом Эротии.)

И сюда никто не впустит. Вовсе дрянь дела мои!Здесь побыть? Надеюсь, к ночи впустят хоть домой меня.

Сцена шестая

Мессенион.

Мессенион

Вот доброму проба рабу, кто о делеГосподском заботится, много хлопочет:Ушел господин – так же, если не лучше,Он должен стараться, как будто при нем.Спина, а не глотка, бока, а не брюхоВажнее тому, кто умерен душой.Кто негоден, пусть припомнит, чем хозяин имВоздает, бесчестным, вялым, леностным рабам.Изнурение, голод и холод, побои, оковы и жернов —Цена такая лености: зла злей боюсь я этого.И вот решил я лучше быть хорошим, чем плохим рабом.Ведь легче мне словесные побои, чем помои,Питать готовым хлебом плоть приятней, чем зерно молоть. [51]Вот и служу хозяину послушно и покорно,И мне оно на пользу.Пусть другие для выгоды делают – яПоведу себя так, как обязанЯ питать буду страх, воздержусь от вины,Всюду буду готовым к услугам,И рабы, что боятся, не зная виныЗа собой, те полезны хозяину,Кто же страха не знает, тот чувствует страх,Лишь когда он побои заслужит.Мне бояться чего? Близко время, когдаЗа заслуги хозяин меня наградит!С тем расчетом я служу,Чтоб спина была цела.Рабов и вещи поместил в таверну, как хозяин мнеВелел, теперь за ним пришел. В дверь стукну, чтобон знал: я тут.Выведу его, покуда цел, из бездны гибельной,Но боюсь, не поздно ли: вдруг бой уже окончился!

Сцена седьмая

Старик, Менехм, Мессенион, рабы.

Старик (рабам)

Мой приказ перед богами и перед людьми вам тут:Тщательно и с толком сделать, что велел и что велю.Этого дружка возьмите и снесите к лекарю,Если спины и бока вам дороги хоть чуточку.Бойтесь обращать вниманье, если он грозить начнет.Что стоите, думаете? Взять его! Тащить его!Я пойду, у лекаря вас буду ждать.

(Уходит.)

Менехм

Пропал!Это что такое, право? Что они бегут ко мне?Вам чего? Что ищете? Что стали вкруг меня? КудаТащите? Куда несете? Я погиб! Молю всех вас,Эпидамняне, на помощь! Что вы не пускаете?

Мессенион

Боги! Это что я вижу? Люди там какие-тоНагло подняли и тащут моего хозяина!

Менехм

Кто поможет?

Мессенион

Перейти на страницу:

Похожие книги

Театр
Театр

Тирсо де Молина принадлежит к драматургам так называемого «круга Лопе де Веги», но стоит в нем несколько особняком, предвосхищая некоторые более поздние тенденции в развитии испанской драмы, обретшие окончательную форму в творчестве П. Кальдерона. В частности, он стремится к созданию смысловой и сюжетной связи между основной и второстепенной интригой пьесы. Традиционно считается, что комедии Тирсо де Молины отличаются острым и смелым, особенно для монаха, юмором и сильными женскими образами. В разном ключе образ сильной женщины разрабатывается в пьесе «Антона Гарсия» («Antona Garcia», 1623), в комедиях «Мари-Эрнандес, галисийка» («Mari-Hernandez, la gallega», 1625) и «Благочестивая Марта» («Marta la piadosa», 1614), в библейской драме «Месть Фамари» («La venganza de Tamar», до 1614) и др.Первое русское издание собрания комедий Тирсо, в которое вошли:Осужденный за недостаток верыБлагочестивая МартаСевильский озорник, или Каменный гостьДон Хиль — Зеленые штаны

Тирсо де Молина

Драматургия / Комедия / Европейская старинная литература / Стихи и поэзия / Древние книги
Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман