1221. Великий князь Георгий Всеволодович и основание Нижнего Новгорода

Пудалов, как всегда скрупулезно, выжимает максимум из того, что содержат скупые строки летописи: «Фактически это была попытка захватить город врасплох, “изгоном”. Пургас явно не планировал длительную осаду города, потому что отступил в тот же день, не добившись успеха. Очевидно, что ни сил, ни средств для многодневной осады и даже серьезного штурма мордва не имела. Горожане, среди которых летопись не называет ни князей, ни именитых великокняжеских воевод, отбили нападение, видимо, без серьезных потерь для себя: в известии сообщается только о потерях среди мордовских “больших”. Нападавшим удалось сжечь лишь “манастырь святое Богородици и церковь, иже бѣ внъ града”: видимо, оборона пунктов, находившихся за пределами городских укреплений, оказалась для горожан затруднительной. Из этого известия можно сделать два вывода: 1) к 1229 г. сельская округа “Новгорода на усть Окы” еще не сформировалась (вне города не было русских сел, которые подверглись бы нападению); 2) городские укрепления к этому времени были достаточно мощными, а население многочисленным, что позволяло сохранять обороноспособность даже в отсутствие великокняжеских полков. Характерно, что больше попыток захватить Новгород Нижний мордва не предпринимала, а Пургас в том же году был разбит и “едва вмалъ утече”».

Ответ Георгия Всеволодовича на вылазку Пургаса не заставил долго себя ждать.

Удар по Пургасу нанес сын Пуреша (или Пуреши), «ротника» Юрия Всеволодовича, вместе с половцами. Об этом сообщает второе известие годовой статьи Лаврентьевской летописи, следующее сразу за известием о нападении на Нижний Новгород: «В том же году победил Пургаса Пурешев сын с половцами и перебил мордву всю и Русь Пургасову, а Пургас едва бежал с немногими».

Более упоминаний Пургаса, Пуреша(и) и их родственников в источниках не будет. Откуда в лесах к югу от Нижнего Новгорода, вдали от родных степей появились половцы, неизвестно. Нет ясности и в отношении «Пургасовой Руси». Лицевой летописный свод XVI века определяет «Пургасову Русь» как «русских, служивших у Пургаса». Соколов считал, что «Пургасова Русь» – обжившиеся на землях Пургаса русские поселенцы.

Как видим, «мордовская» политика Георгия Всеволодовича отнюдь не сводилась к походам владимиро-суздальских войск. Владимирский князь весьма успешно использовал принцип «разделяй и властвуй». «У великого князя нашлось достаточно серебра, чтобы добыть победу, что называется, “чужими руками”, – замечал Карпов.

При этом Георгий Всеволодович к силе оружия и денег стал добавлять силу креста. Венгерский монах Юлиан, проезжавший через мордовские земли в 1236 году, сообщал о переговорах владимирского князя с мордовскими племенами на предмет их возможного крещения: «Узнав от своих пророков, что им предстоит стать христианами, они послали к князю великой Ландемерии (это соседняя с ними русская страна), чтобы он послал к ним священников окрестить их». Вряд ли Юлиан выдавал желаемое за действительное.

Тот факт, что к этому времени у Георгия Всеволодовича был «ротник», то есть вассал в мордовских землях, приводит Кучкина к выводу, что «к 30-м годам ХIII в. владимирская территория распространилась до устья Оки и, возможно, далее вниз по Волге. Некоторые мордовские князья признали свою вассальную зависимость от Юрия Владимирского. Эти достижения князя Юрия, по-видимому, были закреплены его соглашением с волжскими булгарами в 1230 г.».

Лаврентьевская летопись ничего не сообщает о мире, заключенном Георгием Всеволодовичем с булгарами в 1229-м или 1230 годах. Но об этом было сказано в утраченной Троицкой летописи, на которую сослался Карамзин, как и в сохранившейся Симеоновской. В Лицевом своде читаем: «В том же году болгары, называемые казанцами, прислали к великому князю Юрию Всеволодовичу о мире; так как было перемирие между ними на шесть лет, а пленные люди были в обеих странах».

У булгар были причины пойти на мировую после шести лет «размирья». Во-первых, понимание неоправданности ставки на военный потенциал мордвы. Пудалов отмечает, что «походы 1226–1229 гг. показали военную слабость мордвы, и это удержало булгар от активного вмешательства в войну на их стороне (январское известие 1229 г.), а затем заставило искать мира». Во-вторых, угроза получить в ответ на откровенную поддержку мордвы очередной поход русских войск в земли самой Волжской Булгарии. Память о походе 1220 года, предшествовавшем основанию Нижнего Новгорода, была еще свежа, а размер проведенной Георгием Всеволодовичем в январе 1229 года операции тоже был весьма впечатляющим.