1221. Великий князь Георгий Всеволодович и основание Нижнего Новгорода

Даже питерец Хрусталев, настроенный в отношении Георгия Всеволодовича весьма негативно, признавал, что в данном случае его уход на Сить был стратегически оправдан. «Юрий решил применить самую известную впоследствии русскую тактику затягивания противников в глубь страны… Теперь империя опять стояла перед угрозой зарождения нового очага долговременного сопротивления в заволжских лесах. В ханской ставке должны были полностью осознавать важность происходящего и неотложность принимаемых мер… Речь шла о выигрыше во времени. В случае, если к нему успеет подойти новгородское войско, ход войны можно будет изменить. В этом отношении место для военного лагеря было выбрано идеальное. Здесь можно было сохранять такие коммуникации с Новгородом, которые монголам практически невозможно было прервать…»

Было, уверен, и еще одно соображение. Георгий Всеволодович прекрасно понимал, что идет не только захват его земель, но и ведется охота за ним лично как главой государства. Не уничтожив его, монголы не могли считать свою победу окончательной.

Именно великий князь Владимирский был изначально обозначен как главный противник. Как написано в биографии полководца Субэдэя, включенной в китайскую хронику «Юань-ши», хан Угэдэй «отдал повеление чжуванам – Бату и прочим, пойти карательным походом на владетеля народа русских Юрий-бана».

Георгий явно не хотел делать себя приманкой к собственной столице, к собственной семье, к Владимиру. Он пытался увести монголов за собой или, по крайней мере, попытался заставить их осаждать Владимир с оглядкой на войско самого великого князя, который оставался за его стенами.

И, конечно, Георгий Всеволодович надеялся на то, что Владимир выдержит натиск. Неприступные стены и валы Владимирской крепости за их 130-летнюю историю никто не брал.

Город располагался на возвышенном – до 50 метров – участке в междуречье Клязьмы и Лыбеди, ее небольшого притока с обрывистыми берегами. Это был по средневековым меркам мегаполис, превышавший по площади Киев и Новгород. Валы Владимира имели у основания ширину около 24 метров, а в высоту достигали 9 метров, протянувшись на 7 километров. На их гребне по всему периметру вознеслись высокие деревянные стены, которые с внешней стороны обрамлял еще и ров шириной 22 и глубиной 8 метров. Две проездные башни – Золотые и Серебряные ворота – были каменными, как и прилегающие к ним участки стен.

Владимир состоял как бы из трех хорошо защищенных крепостей, отделенных друг от друга стенами и дополнительными укреплениями. Древнейший был Печерний (Мономахов) город, в центре которого при Всеволоде Большое Гнездо был возведен обширный каменный детинец с Успенским, Дмитриевским соборами и княжеским дворцом. На запад от него раскинулся Новый город, обращенный в напольную сторону Золотыми воротами. «Защищенный самой природой, этот городской центр обороняли лучшие на Руси инженерные сооружения», – констатирует Хрусталев.

Войска восьми Чингизидов соединились под стенами Владимира.

Судьба столицы великого княжества была страшной. Как и судьба семьи Георгия Всеволодовича, которая вступила на путь героической борьбы и мученичества.

Дадим слово Лаврентьевской летописи: «Той же зимой подошли татары к Владимиру, 3 февраля, на память святого Симеона, во вторник, за неделю до мясопуста. Владимирцы затворились в городе, где были Всеволод и Мстислав и воевода Петр Ослядюкович».

Люди с ужасом видели со стен бескрайнее море воинов, желавших им смерти. «Толпы татарские, бесчисленные, как саранча», – слова Соловьева. У монголов в руках был сильный козырь, который они сразу же начали разыгрывать – князь Владимир Георгиевич. «Владимирцы затворились, а татары подъехали к Золотым воротам, ведя с собой Владимира Юрьевича, брата Всеволода и Мстислава, и начали спрашивать, в городе ли князь Юрий. Владимирцы пустили по стреле по татарам, и татары также пустили по стреле по Золотым воротам; и потом сказали татары:

– Не стреляйте.

Они же замолчали.

И татары подъехали к воротам и стали говорить:

– Узнаете ли княжича вашего, Владимира?

Был он печален, Всеволод же и Мстислав, стоя на Золотых воротах, узнали брата своего Владимира. О горестное и слез достойное зрелище! Всеволод и Мстислав с их дружиной и все горожане плакали, видя Владимира».

Карамзин продолжал драматичную историю: «Владимира действительно трудно было узнать: столь он переменился в несчастии, терзаемый бедствием России и собственным! Братья его и граждане не могли удержаться от слез; однако ж не хотели показывать слабости и слушать предложений врага надменного… Пылая мужеством, Всеволод и Мстислав желали битвы… Опытный Воевода Петр удержал их, надеясь, что Георгий, собрав войско, успеет спасти отечество и столицу». Владимир Георгиевич был обречен. Похоже, в тот же день его и убили. Великий князь потерял первого сына.