1221. Великий князь Георгий Всеволодович и основание Нижнего Новгорода

Карамзину было известно: «Князья Всеволод и Мстислав, не видя никакой возможности отразить неприятелей, хотели пробиться сквозь их толпы и положили свои головы вне города». Кузнецов полагает, что «Всеволод и Мстислав либо пали с оружием в руках, либо были захвачены в плен и потом казнены в лагере монголов».

В Лаврентьевской летописи о Всеволоде и Мстиславе говорится лишь, что они бежали в Печерний город, где, надо думать, и приняли смерть. Далее источники расходятся только в малых деталях трагедии. В Новгородской Первой летописи сообщается о гибели князей вместе со всей родней при поджоге монголами Успенского храма. «И увидели князь, и владыка, и княгини, что зажжен город, а люди уже от огня смерть принимают, а иные от меча, вбежали в Святую Богородицу и затворились в палате. Поганые же, выбив двери, зажгли церковь, натаскав бревен, и задохлись все; так и скончались, предав души свои Господу». Свидетельство Лаврентьевской летописи схожее: «а епископ Митрофан, а княгиня Юрьева с дочерью и со снохами и с внучатами, и другие княгини с детьми, и многое множество бояр и иные люди затворились в церкви святой Богородицы, и их без милости запалили огнем». В Лицевом своде сказано: «Татары же выбили двери церковные, и тех, которые были в церкви и сопротивлялись, убили. И начали пытать их о князях и о княгинях, и узнали, что они на палатях. И начали льстиво говорить к ним, пусть сойдут все с палат. Они же не послушали их. Татары же много деревьев наволокли в церковь и вокруг церкви, и зажгли; они же с молитвою и с благодарением души свои предали Господу, сгорев в огне, и к лику мученическому причтены были».

А после этого началось разграбление святынь. «Татары же силой отворили двери церковные и увидели, что одни в огне скончались, другие от оружия смерть приняли. И разграбили святую Богородицу, ободрали чудную икону, украшенную золотом, серебром, и драгоценными камнями. И монастыри все и иконы разграбили, а иные порубили, другие же взяли себе, и кресты честные и сосуды священные и книги ободрали, и одежды блаженных прежних князей, которые они повесили в церквах святых на память о себе, взяли себе в полон».

В адском огне, пожиравшем собор, погибла супруга Георгия Всеволодовича – великая княгиня Агафья Всеволодовна. Погибла дочь Георгия Всеволодовича 11-летняя Феодора Георгиевна. И, как пишет иеромонах Соколов, трое крошечных внуков – дети Всеволода – Дмитрий, Евдокия, Авраамий.

Не пощадили вообще никого. «И убит был Пахомий, архимандрит монастыря Рождества святой Богородицы, игумен Успенский, Феодосий Спасский, и прочие игумены и чернецы и черницы, и попы и дьяконы, от юного и до старца и сущего младенца; и тех всех иссекли, одних убивая, других же ведя босых и без покрывал в станы свои, умирающих от мороза. И видны были страх и трепет, так как на христианский род страх и колебание и беда распространились», – сочились кровью строки Лаврентьевской летописи.

Владимирцев либо вырезали, либо уводили в полон. Разорение прослеживается на археологическом материале, который подтверждает и гибель множества людей, и последующее запустение целых районов прежде многолюдного мегаполиса.

Всех троих сыновей Георгия Всеволодовича похоронят в Успенском соборе Владимира, на левом, западном косяке арочного проема.

Владимир – последний город Северо-Восточной Руси, который брали объединенные силы Батыя. Затем они разделились на три крупные группировки, рассыпавшиеся в трех направлениях: на восток – к Средней Волге, на северо-запад – в сторону Новгорода, и, конечно, на север – к Ростову и далее за Волгу, где в лагере на Сити Георгий Всеволодович собирал войско. Лаврентьевская летопись сообщала: «Татары, захватив Владимир, пошли, окаянные эти кровопийцы на великого князя Юрия, и одни пошли к Ростову, а иные к Ярославлю, а иные на Волгу на Городец, и те пленили все по Волге вплоть до Галича Мерьского; а иные пошли на Переяславль и взяли его и оттуда попленили всю страну и многие города до Торжка. И нет ни одного места, ни веси, и села редко, где бы не воевали татары на Суздальской земле. И взяли 14 городов, помимо слобод и погостов, за один месяц февраль на исходе 45-го лета».

Монголо-татарское войско, двинувшееся на восток, прошло по льду Клязьмы до Стародуба. В том городе ценной добычи завоевателям не досталось. Князь Иван Стародубский, младший сын Всеволода Большое Гнездо и брат Георгия, заблаговременно отправил за Волгу, в леса, свою семью и все имущество, оставив в городе только войско для защиты стен. Каргалов установил: «От Стародуба монголо-татары напрямик, через леса, вышли к Городцу, стоявшему на левом берегу Волги. Город Гороховец, расположенный на Клязьме ниже Стародуба, не пострадал во время этого похода… От Городца монголо-татарское войско двинулось вверх по Волге, разрушая приволжские города… Отдельные отряды монголо-татарской конницы заходили далеко на север и северо-восток. Летописцы сообщают о походах монголо-татарских отрядов на Галич-Мерьский и даже на Вологду».