1221. Великий князь Георгий Всеволодович и основание Нижнего Новгорода

Более того. Отсутствие Ярослава в наградных списках героев и жертв зимней кампании 1237/38 года вызывает неприятный, но неизбежный вопрос: а не он ли привел татар по неведомым им русским проселкам, через заваленные снегом заволжские леса к лагерю Юрия? Во всяком случае, Ярослав был одним из немногих, кто знал местонахождение Юрия. Беглый владимирский князь в этой лесной берлоге ждал подхода войск братьев – Ярослава, Святослава Юрьевского и Ивана Стародубского. Разумеется, Юрий сообщил им место сбора. Но вместо русских дружин на его лагерь внезапно обрушились татары… Кто же обеспечил им внезапность нападения?»

Как бы то ни было, большого войска Георгию Всеволодовичу собрать не удалось. На совете решили с места не двигаться, готовиться к обороне, усилить дозоры. Был выслан большой отряд сторожевой охраны под командованием воеводы боярина Дорофея Федоровича – Дорожа, как его называет летопись. Три тысячи воинов отправили с ним к Волге, откуда ожидали появления врага. Войско к сражению готовил главный владимирский воевода Жирослав Михайлович.

Где-то в это время Георгию Всеволодовичу пришла весть о судьбе его семьи и города Владимира. Его горе вряд ли могли передать какие-либо слова…

В Лаврентьевской летописи читаем: «Пришла весть к великому князю Юрию: “Владимир взят, соборная церковь вместе с епископом, княгиней с детьми и снохами и внуками погибла в огне, старейшие сыновья Всеволод с братом убиты вне города, люди перебиты, а на тебя идут”. Он же, услышав об этом, закричал громко, со слезами, плача прежде всего по православной вере христианской, и более всего о церкви и о епископе, и о людях, ибо был милостив, нежели о себе и жене и детях… И так он молился со слезами, когда внезапно появились татары».

Более эмоциональное и детальное свидетельство из Лицевого свода: «И уже на исходе февраля месяца пришел вестник к великому князю Юрию Всеволодовичу и к брату его Святославу Всеволодовичу, и к племянникам их, к Васильку Константиновичу и к Всеволоду Константиновичу, и к Владимиру Константиновичу, что город Владимир взят был, и епископ, и великая княгиня, и князья, и все люди сожжены были, а иные убиты были, и старшего сына твоего Всеволода с братьями за городом убили.

– А к тебе идут.

Он же услышал об этом с братом и племянниками, и вскричали плачем великим, и была скорбь великая, и страх и трепет на всех; и сказал так:

– Господи Вседержитель! Это ли угодно Твоему человеколюбию; но знаю, что за грехи наши это все случилось, воля Господня да будет! Будь Имя Господне благословенно отныне и до века! И почему я жив один остался, не вместе с новыми этими мучениками? Но сподоби меня, Господи, пострадать за Имя Твое святое и за христианскую веру и людей, и причисли меня к новым сим мученикам.

И ждал брата своего Ярослава, но не было его.

И повелел воеводе своему Жирославу Михайловичу собирать воинство, укреплять людей и готовиться к битве».

Недалеко от места впадения Сити в Мологу дозорный отряд Дорофея Федоровича столкнулся с войском Бурундая. Дорож принял бой, стремясь хотя бы ненадолго задержать врагов. В жестокой схватке погибли почти все воины передового отряда. Самому Дорожу с небольшой группой бойцов удалось вырваться.

Рано утром 4 марта он прискакал в лагерь и, не слезая с коня, крикнул князю:

– А уже, княже, обошли нас около!

Георгий Всеволодович отдал приказ к бою, который будет для него последним.

Точное место битвы и обстоятельства гибели нашего героя, основателя Нижнего Новгорода, остаются предметом споров, хотя историки и краеведы вот уже два века упорно пытаются их установить. На реке Сити, в Тверской и Ярославской областях сегодня стоят по меньшей мере три памятных знака, отмечающие место битвы: в селе Божонка Сонковского района Тверской области в верхнем течении реки, в деревне Лопатино в Некоузском районе Ярославской области и возле деревни Себельское в Брейтовском районе той же Ярославской области. В каждом из этих мест ежегодно проходят 4 марта памятные мероприятия. За обоснованием точности определения каждого из этих мест стоят многочисленные историки, археологи и краеведы. Не берусь судить, кто из них прав.