1221. Великий князь Георгий Всеволодович и основание Нижнего Новгорода

В среде нижегородских историков и краеведов популярностью пользуется версия об окрестностях села Божонки как месте сражения. Ее поддерживал еще Гациский, лично осуществлявший поиски места гибели Георгия Всеволодовича. Макарихин, следуя традиции, утверждал: «Отступая к болоту за Божонкой, князь Юрий Всеволодович был настигнут лютыми степняками и сражен у Калиникова ручья». Соколов, объездивший окрестности Сити, писал: «Глубокая в древности река Сить, по преданиям, “кипела” во время боев 4 марта 1238 года, а после сражений вспучилась от трупов и снаряжения порубленных воинов, которыми была запружена, перегорожена во многих местах. Сам князь Юрий на 50-м году своей жизни пал смертью героя на поле брани, отступая из Божонки вниз по течению реки одним из последних, отбиваясь от окруживших его врагов… Произошло это на небольшом речном полуострове, намытом ручьями – Сидоровским и Калиниковым, которые впадают в реку Сить с правой стороны, километрах в пяти ниже Божонки».

Естественно, ярославские специалисты категорически с этим не согласятся.

Почекаев же сомневается в том, была ли битва на Сити вообще: «4 марта 1238 года монгольский отряд под командованием полководца Бурундая обнаружил лагерь великого князя Юрия на р. Сить… Венгерский хронист середины XIII века Фома Сплитский и персидский историк начала XIV века Рашид ад-Дин ничего не сообщают о битве, а лишь упоминают, что великий князь был схвачен и убит монголами. Так что есть основания полагать, что битва на р. Сити – поздний вымысел…» Мысль, конечно, любопытная. Но все-таки считать вымыслом события русской истории, не отраженные в персидских и венгерских источниках, – это уже совсем чересчур.

Силы сторон в битве на Сити установить невозможно. «Можно предположить наличие у Бурундая, рыскавшего в поисках владимирского князя, войск не более тумена (около 10 тысяч всадников), – замечает Хрусталев. – Получается, что в сражении 4 марта 1238 года силы сторон были практически одинаковы; успех был связан с тактическим искусством».

Лаврентьевская летопись давала такое описание битвы на Сити: «И пришли безбожные татары на реку Сить против великого князя Юрия. Услышав же об этом, князь Юрий с братом своим Святославом и с племянниками своими Васильком и Всеволодом и Владимиром, и с мужами своими пошел против поганых. И сошлись обе стороны, и была злая сеча, и побежали наши перед иноплеменниками; и тут убит был великий князь Юрий, а Василька захватили безбожные, и повели в свои станы. Случилось это зло 4 марта, на память святых мучеников Павла и Ульяны. И тут убит был князь великий Юрий на Сити-реке, и дружины его много побили».

Что говорит нам о великом князе Георгии его последний бой?

Филатов, проявляя завидную последовательность в неприятии Георгия Всеволодовича, утверждал: «Последние минуты жизни Юрий Всеволодович, по словам летописца, провел в отчаянных стенаниях и в плаче. Совершенно иначе вел себя ростовский князь Василька Константинович, попавший в ходе битвы на Сити в плен к монголо-татарам… Еще более яркий пример мужества и героической борьбы с захватчиками показал с отрядом черниговцев рязанец Евпатий Коловрат. Юрий же Всеволодович погиб на Сити “неведомо как”, хотя под его верховным стягом находилось несколько прекрасно обученных русских полков».

Тут мнению Филатова можно противопоставить еще слова Карамзина, тоже недолюбливавшего Георгия Всеволодовича, но отдавшего дань должного его подвигу: «Еще Георгий стоял на Сити: узнав о гибели своего народа и семейства, супруги и детей, он проливал горькие слезы и, будучи усердным Христианином, молил Бога даровать ему терпение Иова. Чрезвычайные бедствия возвеличивают душу благородную: Георгий изъявил достохвальную твердость в несчастии; забыл свою печаль, когда надлежало действовать; поручил Воеводство дружины Боярину Ярославу Михалковичу и готовился к решительной битве. Передовой отряд его, составленный из 3000 воинов под начальством Дорожа, возвратился с известием, что полки Батыевы уже обходят их. Георгий, брат его Святослав и племянники сели на коней, устроили войско и встретили неприятеля. Россияне били мужественно и долго [4 марта]; наконец обратили тыл. Георгий пал на берегу Сити».

Точные обстоятельства гибели Георгия Всеволодовича по Лаврентьевской летописи проследить невозможно. Дадим слово другим летописцам. В Ипатьевской летописи сказано: «Юрий же князь, оставив сына своего и княгиню во Владимире, вышел из города и начал собирать воинов около себя. И не было у него сторожи, и обошел его беззаконный Бурундай, весь город изгоном захватил, а самого князя Юрия убили».

Автор Новгородской первой летописи не мог и здесь не пнуть Георгия Всеволодовича: «Иные же погнались за князем Юрием на Ярославль. Князь же Юрий послал Дорожа в разведку с тремя тысячами. И прибежал Дорож, говоря:

– А уже, княже, обошли нас вокруг!