14-14

Очень странно, что их много, но все-таки такое возможно. А что касается содержания, ты просто воспринял их как ответы на твои, а на самом деле это старинные пропавшие письма.

Это СМС приводит его в такое бешенство, что пальцы промахиваются мимо клавиш. На что она намекает? Что он рехнулся? Что он придумал себе друга по переписке?

Он ни секунды не допускает, что Марион права, но ее слова вселяют в него ужас. Кто же на самом деле этот Адриан? Он совсем не похож на кузена, о котором у него сохранились смутные воспоминания. Он пытается вспомнить их разговоры, пытается понять, возможно ли, что Марион права… Значит, письма Адриана не были ответом на его собственные? А если даже они похожи на ответы, это или случайное совпадение, или его собственная интерпретация? Неужели он действительно придумал себе друга?

Марион присылает еще одно сообщение:

Прости, Адриен, но ты так серьезно относился к своей переписке, что я стала бояться за тебя и решила, что должна сказать об этом.

Да неужели?! Он встряхивает головой, и его пальцы начинают стучать по клавиатуре с такой силой, словно хотят причинить ей боль.

Скажи-ка, из-за какого такого «происшествия» могут потеряться пять писем, написанные за несколько недель подряд? Это полная ерунда!

Адриен ждет, когда телефон вновь завибрирует, и, не выдержав, начинает на него кричать, как будто перед ним Марион:

– Тебе мало, что ты гуляешь с другим парнем? Тебе еще надо разрушить мою дружбу с Адрианом? Ненавижу тебя! Ненавижу!

Он достает из кармана два последних письма Адриана и пытается перечитать их по-новому. Буквы расплываются перед его глазами, полными слез.

Дорогой Адриен…

Адриен – это ведь его собственное имя, так? Да, но это ничего не доказывает, Адриенов на свете тысячи!

Твой пейзаж великолепен…

Речь идет о его рисунке, это очевидно. Или он ошибается? И это совпадение, а письмо на самом деле было написано сто лет назад и адресовано кому-то другому?

Познакомишь меня с твоей Марион?

С твоей Марион. Нет, он не сошел с ума. В мире есть только один Адриен, который живет в городке Лан на улице Жана Жореса, хорошо рисует и любит некую Марион… И этот Адриен – он сам. Он ничего не истолковывал; эти письма были написаны ему и только ему; Адриан – настоящий, и их дружба – тоже. И тут его взгляд случайно падает на старинную марку, которая так заинтересовала Сару. Эта марка ценой десять старых сантимов, даже без штемпеля, со старомодной Марианной блеклого цвета. И внезапно он понимает, почему его собственные письма доходят, хотя кузен больше не живет в Корбени; почему Адриан не написал ему свой электронный адрес, почему он не знает, что такое кроссовки, почему так странно разговаривает, почему у брата Симоны нет страховки и еще сотня других «почему», которые он до сих пор не желал замечать.

Пазл сходится, наступает полная ясность, и это невероятно, невозможно, это безумие… И все же это так просто! Адриан – не его кузен, это какой-то другой мальчик. И он живет не в 2014 году, а где-то в прошлом, в двадцатом веке. И никакого другого объяснения быть не может.

И то, чего он ждал, происходит. Телефон снова вибрирует, пришло новое сообщение. Марион отвечает:

Да, я могу тебе сказать, какое происшествие привело к тому, что во Франции в то время потерялись сотни тысяч писем. Одно из самых страшных в истории, Адриен, – это вой на 14-го года.

Война… 14-го года? 1914-го?

У него кружится голова, и он прислоняется к стене дома. Ему до сих пор непонятно, как он мог писать мальчику, который жил сто лет назад. У него нет этому объяснения. Зато он твердо знает: Адриану грозит смерть.

Глава 14

30 марта 1914 г.