14-14

– Да, Адриен, знаю.

Она, конечно, помнит, как он изобразил на доске карту Франции со всеми подробностями.

Адриен говорит:

– Думаю, я могу помочь Саре.

– Но я не могу тебе позволить остаться здесь!

– Если я уйду, она может умереть.

Видя, что убедить его невозможно, учительница идет на уступку:

– Как только я найду остальных, я вернусь и заберу тебя отсюда.

Она уводит Марион, а Адриен достает из сумки телефон.

– Сара, – говорит он, – ты здесь?

– Конечно, а куда я денусь?

– У меня плохая новость.

– Что? Так ты говорил об отравлении серьезно?

– Я думаю, это химический снаряд, из которого постепенно выходит газ. Учительница позвала на помощь, но, пока мы ждем, ты должна сделать то, что я тебе скажу…

– Газ? Ты имеешь в виду отравляющий газ? Значит, я умру?

– Успокойся, ради бога! – кричит он. – Послушай, я наверняка ошибаюсь, но мы поступим так, как будто я прав, – на всякий случай, ладно, Сара? Я смогу тебе помочь, но только если ты успокоишься. – Окей, окей, я… я спокойна.

Адриен делает глубокий вздох, чтобы подавить собственный страх, и продолжает:

– Фосген смертелен только в больших дозах. При маленьких можно уцелеть.

– Но остаться инвалидом на всю жизнь, да? Скажи мне правду, Адриен! – кричит Сара срывающимся голосом.

Она права: неизбежен фиброз легких, хронические респираторные заболевания… А поскольку у нее уже есть астма, она рискует всю оставшуюся жизнь провести в инвалидном кресле, в маске и с кислородным баллоном за спиной.

«Не паниковать, – приказывает он себе. – Думать спокойно. Стараться рассуждать рационально. Сара там, внизу, и я должен ей помочь».

– Если дышать этим совсем недолго, – отвечает он наконец, – то серьезных последствий не будет. Он знает, что в этом ей не врет. Всё зависит от полученной дозы.

– Ладно. Так что я должна делать? – спрашивает Сара с надеждой в голосе.

Адриен сглатывает слюну. От страха у него трясутся руки, по спине течет холодный пот. Но чтобы не пугать Сару, он заставляет себя говорить совершенно спокойно, медленно и четко выговаривая слова:

– Сначала постарайся не двигаться, чтобы как можно меньше дышать.

– Не двигаться. Меньше дышать. Окей, это логично, я поняла.

А что еще? Он пытается вспомнить все, что читал об этом в интернете. Проклятый фосген… как его нейтрализовать? В памяти всплывают несколько способов.

– А еще этот газ тяжелее воздуха, он скапливается в основном внизу. Поэтому задержи дыхание, отойди как можно дальше от снаряда и начинай дышать в самом высоком месте, которое только сможешь найти.

– Хорошо, я пойду по трубе, она немного поднимается к тому месту, где забита землей… Но ведь ты тогда меня не услышишь?

– Ничего не поделаешь. Я пойду вслед за тобой и буду говорить громко. Ладно?

– Ладно.

Адриен идет по тропинке, надеясь, что трубопровод идет таким же путем под землей, и радостно вскрикивает, увидев через десять метров крышку второго люка.

Подбежав к люку, он пытается ее поднять, но быстро убеждается, что за сто лет ее заклинило намертво. Правда, посередине есть маленькая щель, забитая окаменевшей землей, и это наводит его на мысль.

– Сара! – кричит он. – Ты меня слышишь?

– Я здесь! – раздается голос Сары прямо у него под ногами.

Он закрывает глаза и с облегчением вздыхает. Она жива!

– Ты видишь над собой крышку люка?

– Да, я прямо под ней!

Отлично! Он достает из кармана ключ от дома: это единственный твердый и острый предмет, который у него есть. Стиснув зубы и задыхаясь, Адриен остервенело вычищает землю из щели в крышке. Через минуту он весь покрывается испариной.

– Теперь выключи фонарик и посмотри наверх. Видишь что-нибудь?

Молчание. И тут раздается ее голос:

– Да, я вижу пятнышко света прямо над головой!

– Это щель в крышке! Закрой глаза и дыши через нее, давай! Я вернусь через минуту!

Адриен как безумный бросается в лес; его глаза блуждают по земле в поисках какого-нибудь полого стебля, который можно приспособить под трубочку. Он идет так быстро, что не замечает Марион, спускающуюся по склону, и чуть не сбивает ее с ног.

– Эй, осторожнее! – говорит она, потирая живот.

– Что ты здесь делаешь? – кричит он в полной растерянности. – Здесь опасно находиться, возвращайся к остальным!

– Разреши мне тебе помочь! – просит Марион. – А потом я уйду, обещаю!

– Поклянись!

– Клянусь матерью! – говорит она. – Так что я могу сделать?

– Мне нужен бамбук, какой-нибудь стебель, любое полое растение, чтобы Сара могла через него дышать.

Она достает из своего рюкзачка пакетик яблочного сока.

– Бамбука нет… но есть пластиковая соломинка, – говорит она, вынимая ее из упаковки. – Как думаешь, это поможет?

– Марион, ты гений!

Он выхватывает соломинку у нее из рук.

– А теперь беги, ты поклялась матерью!

Он возвращается к люку, просовывает соломинку в отверстие, крепко держит ее за один конец и кричит Саре:

– Возьми соломинку в рот и дыши через нее, скорей!

Пластиковая соломинка в его пальцах немного дергается, и вскоре он чувствует, как сквозь нее начинает ритмично проходить струя воздуха.

– Хорошо! Ты отлично справляешься! Не разговаривай, контролируй дыхание и дыши только через соломинку. Я останусь здесь.